____________________
Публикации Гайдукова: 1997-2000; Диссертация Гайдукова
____________________

Просьба при цитировании давать корректную ссылку и уведомить автора о цитировании (a_gaidukov@mail.ru):

Гайдуков, А.В. Идеология и практика славянского неоязычества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Специальность 09.00.06 – философия религии / РГПУ им.А.И. Герцена. – СПб., 2000. – 165 с. (URL: http://ethna.su/biblioteka/gajdukov-1997-2000-publikatsii/2000-gajdukov-a-v-ideologiya-i-praktika-sla-2)

PDF файл для скачивания: Гайдуков А.В. Диссертация 2000 Идеология и практика славянского неоязычества (с)

____________________
Введение
Глава 1.
Глава 2.
1. Религиозно-философские аспекты славянского неоязычества.
2. Семиотические аспекты славянского неоязычества.
Глава 3.
Заключение
Приложения
Библиография
____________________

ГЛАВА 2.
Идеология и символика славянского неоязычества

Во второй главе мы рассмотрим две основные составляющие неоязычества – их идеологические основы и символику. Отдельно будут рассмотрены религиозно-философский и природно-экологический аспекты идеологии, представления о назначении и происхождении человека в неоязыческой картине мира. Весьма значимыми являются вопросы о национальной и религиозной самоидентификации неоязычников в контексте их отношения к другим народам и вероисповеданиям, и к христианству в особенности. Они будут освещены в четвертом и пятом параграфе.

Общим положением неоязычества является отрицание одного из главных принципов авраамистических религий – утверждения, что человек – раб божий. Человек, по их мнению – составная часть природы (бога, богочеловечества, мироздания и т. д.), которая не рабски подчиняется, но сосуществует с богом или же в нем самом.

Язычество – не столько свод правил и убеждений, сколько определенное поведение человека, причем распространяющееся на все сферы его жизни. Язычники полагают, что их вера сокращает до минимума расстояние между Человеком и Богом (богами): только ты и бог; и между вами нет посредников, будь то «спасители» (святые) или «пастыри» (жрецы).

Языческая философия утверждает, что творение не закончено. И язычники, дети Рода, обязаны помогать ему в совершенствовании Мира и обязаны созидать. Совершенствовать Мир следует по определенным правилам, называемым справедливостью. Языческая философия утверждает: справедливость выше милосердия.

§1. Религиозно-философские аспекты славянского неоязычества

Объект веры. В отношении объекта поклонения неоязычество может выступать как политеизм, монотеизм или пантеизм. Почти во всех учениях неоязычества есть Бог-творец (Род, Сварог), иногда понимаемый как Единый и Неделимый, сотворивший мир (миры). Он рождает богов-творцов Земли мужское и женское начала (Сварог и Лада), дающих жизнь другим богам. Иногда встречается христианская концепция дуального противостояния Белбога и Чернобога – персонифицированных добра и зла («Вятичи»).

Функции богов обычно строго определены, но возможно их совмещение и дублирование. Боги могут выступать как ипостаси Единого Бога, проявления (стихии) Природы, явные стороны (лики) Всебога (СЕС), либо действовать в триадах (Великий Триглав в Инглиизме): созидатель – разрушитель – гармонизатор (Крина). Имена богов, входящих в Триглав, варьируются в различных идеологических доктринах. Это связано с неопределенностью понятия, относимого обычно к мифологии не столько восточных, сколько балтийских славян [99. II. 524-525].

Некоторые язычники основываются в трактовке Триглава на трудах Ю.К. Бегунова. Он полагает, что триглав «у древних славян есть Сварог, Перун и Велес, у новгородцев – Сварог, Перун и Свентовит, у киевлян – Сварог, Даждьбог и Велес» [31.8]. В «Велесовой книге» в Прославлении Великого Триглава фигурируют Сварог, Перун и Святовит [13.4,5]. Великий Триглав дополнен четырьмя малыми: 1. Хорс и Велес, Стрибог; 2. Вышень, Леля, Летеница; 3. Радогощ, Коляда, Крышень; 4. Сива, Яр, Дажьбог. А.И. Асов трактует их, исходя из 12-годичного цикла планеты Юпитер и соотносит с китайским календарем [13.165-166]. Здесь же он объясняет замену в Великом Тиглаве Велеса на Святовита с приходом на Русь западных славян [13.166].

Кроме триад, Боги могут разделяться по функциям, например, на вышних, покровителей и управителей (Инглиизм). Часть богов может почитаться как конкретные великие предки, либо как весь род на определенном этапе развития. Количество богов может колебаться от десятка до сотни: так, в МСЯО прославляются 10 богов, а всего их 86 [105]. В КСО В. Казаков называет 82 божества, указывая при этом на слова «Велесовой книги», о том, что «есть также заблуждающиеся, которые пересчитывают Богов, тем самым разделяя Сваргу» и что «Бог – и един и множествен» (Велесова книга III 30/8) [79, 13.136].

Главным русским богом после Творца (Рода) считают Сварога (иногда отождествляемого с Родом, либо являющегося его сыном/отцом) – творца вселенной – Перуна, громовика, бога воинов или Даждьбога, солнечного бога. Важную роль играет Велес (Волос) бог сельского хозяйства, животноводства, богатства, знаний, мудрости, пения (в слове о полку Игореве сказитель Боян назван велесовым внуком). Велес же является соперником Перуна и проводником в царство мертвых и поэтому живет на его границе с миром реальным, в отличие от светлых богов, живущих в Ирии и темных, обитающих в Пекельном царстве. В связи с этими богами в славянском неоязычестве существует два направления – воинственных поклонников Перуна и природосообразных (сельскохозяйственных) поклонников Велеса.

Можно выделить два уровня внутри славянского языческого пантеона. Высший уровень характеризуется наиболее обобщенным типом функций богов (ритуально-юридическая, военная, хозяйственно-природная), их связью с официальным культом (вплоть до раннегосударственных пантеонов). К высшему уровню славянского язычества относились два праславянских божества, чьи имена достоверно реконструируются как Перун и Велес, а также увязываемый с ними женский персонаж, праславянское имя которого остается неясным. Эти божества воплощают военную и хозяйственно-природную функции.

К более низкому уровню могли относиться божества, связанные с хозяйственными циклами и сезонными обрядами, а также боги, воплощавшие целостность замкнутых небольших коллективов: Род, Чур у восточных славян. Возможно, что к этому уровню относилось и большинство женских божеств, обнаруживающих близкие связи с коллективом (Макошь и другие), иногда менее антропоморфных, чем боги высшего уровня.

В Инглиизме кроме Вышних Богов и Богов-Покровителей, немаловажное внимание уделяется почитанию Богов-Управителей, которые управляют Стихиями, течением Жизни и многими событиями. Богов-Управителей множество. Отдельно выделяются Бог Варуна, управляющий Стихией движения Звездного Неба и Числобог, управляющий течением времени и Славяно-Арийским летоисчислением. Инглиизм, возможно, обрел имя своего главного бога от американского контактера Дж.З. Найта, через которого «за определенную плату клиент может выслушать духа по имени Рамтха, возраст которого 35 тысяч лет». [30.229].

Боги могут изображаться в виде кумиров, статуй, идолов, статуэток, икон, символов (рун), символических орнаментов, отдельных предметов быта, птиц и зверей, олицетворяющих какое-либо божество, их группу или мифический сюжет.

Представления о «мире теней» в неоязычестве обычно индивидуальные: язычники считают неправильным устанавливать догмы о «том свете», поскольку никто оттуда еще не возвращался. Они не верят в судьбу или не признают, что она имеет над ними силу. Сами общинники не называют себя «язычниками», а свою веру «религией» или «язычеством», считая это почти ругательствами. Лично себя они не именуют никак, а свою веру называют «традиционным славянским мировоззрением».

Таким образом, стройность пантеона зависит от точности ссылок на «Велесову книгу» и личных потребностей неоязыческих групп. Мы видим, что в славянском неоязычестве существует особая система представлений о Боге и богах, часто переносимая на природные процессы (Природу как божество).

Природа и ее объекты. Для неоязычества характерно осознание себя составной частью природы и осуществление своей деятельности в соответствии с принципами глубинной экологии, рассматривающей проблемы воспитания человека и охраны Природы. Экология выступает здесь как квазирелигия.

Многие обряды проводятся на природе, в местах силы, практикуются специальные походы в экологически чистые и аномальные зоны (Крина; женская община «Доброслава», Рязань), в горы, в глухие леса, на озера, к священным камням и источникам. В природоохранных целях группа молодежи из «зеленой субкультуры» в начале 1990-х планировала создать особый «языческий культ» с шумными ночными практиками для отпугивания нерадивых дачников от садоводства в урочище Донцы Ленинградской области, незаконно получившего землю на территории природного экологического памятника.

Неоязычники нашли разные пути в экологии – через утверждение взаимосвязи с Матерью-Землей, в нетрадиционной медицине – через утверждение холистических принципов лечения, в «религии» – через поиск духовного опыта в мифологии. Пантеизм не проводит ясной границы между богами, человеком и природой. Соединенный с различными магическими практиками, он активно поощряет магическое общение человека и природы.

Неоязыческое сознание «экологично». Оно обладает достаточной гибкостью, чтобы адаптироваться к требованиям радикальных идеологов «зеленых». Поэтому и журнал «Природа и человек» стал трибуной оккультного и языческого мировоззрения. Теория «глубинной экологии» обосновывает не только биологические взаимосвязи, но и равноправное мистическое единство всех живых организмов. Сама планета Земля воспринимается как живое и священное существо. «Экологический мистицизм» провозглашается главной стратегией выживания человечества. Ее основным элементом призвана стать возрожденная практика древних мистерий.

Отдельные языческие проявления часто сопутствуют и различным экологическим акциям. Так, в 1998 году группой московских школьников был совершен экологический поход протеста против строительства на Кольском полуострове атомной электростанции. Участники похода доказывали необходимость использования энергии прибрежных ветров для получения электричества. Ими был заложен столб Стрибога – бога ветров с символическим изображением розы ветров.

При отсутствии точного знания древних путей познания Духа неоязычники часто изобретают собственные формы групповых обрядов, пытаясь получить необходимое вдохновение. Такие церемонии, чтобы приблизиться к Природе, обычно производятся на открытом воздухе, где алтарем служат деревья, скалы и реки, солнце, луна и звезды, жрецы могут заклинать пантеистический Дух всего живого или же невидимых духов местности. Во время обрядов, посвященных смене времен года или фаз луны, участники проникаются чувством, что их собственная жизнь переплетена с природными ритмами и находится под их воздействием. Могут проводиться обряды и молитвы для исцеления Земли, живых существ или людей [119]. Те, кто открыт для понимания единства всего живого, участвуют в политических акциях в защиту Земли. Многие поддерживают политические программы «зеленых» в отношении окружающей среды.

Таким образом, неоязычник, обладая экологическим сознанием, ощущает себя неотъемлемой частью обожествляемой Природы и старается осуществлять свои поступки исходя из принципа природосообразности, а Природа обращается к нему особым своим проявлением (ликами) Бога (богов), включая Человека в единую систему мироздания.

Мироустройство и человек. Основными категориями мироустройства в неоязычестве считаются Явь, Навь и Правь. Явь – это мир явный, проявленный, где обитают люди. Навь – непроявленный мир, где обитают души предков, мир духов, или Пекельное (Подземное) Царство, не всегда агрессивно настроенное к людям. Правь, понимается как мир богов или Закон, управляющий Явью и Навью. Трехчастное деление мира по вертикали на Подземное, Земное и Небесное (Ирий, Рай) Царства внешне напоминает христианское.

Происхождение человека в неоязычестве выражено в двух вариантах, представленных как:

1. Креативность

 – божественное сотворение человека Единым Неделимым Богом (Инглиизм), Сварогом или Родом; вдохновение души Белбогом в созданное Чернобогом тело («Вятичи»);

2. Генезис рождения

 – люди – прямые потомки богов: славяне – внуки Даждьбога, как сказано в Слове о полку Игореве и Велесовой книге (А. Асов и последователи Велесовой книги), при этом его сыном, праотцом славян часто называется Орий, Арий, Орей, Ирий-дид и т.п.;

 – люди (русы) – потомки праотца Ория, прилетевшего из созвездия Орион «18 млн. лет до н.э.» (В.М. Кандыба);

 – представление о населении Мидгарда-Земли более высокоразвитыми, духовно богатыми Древними и Мудрыми предками более ста тысяч лет тому назад, пришедшими из космоса, а, следовательно, обладающими гораздо более широкими познаниями, чем ныне живущее поколение;

 – эволюционное развитие человека из мира природы из зверича в людичи (СЕС).

Человек рождается в установленном богами месте и времени, его судьба ткется богиней Макошью (А. Асов). Важными этапами в жизни Человека являются инициации, легитимизирующие его существование на новом витке или возрастном и социальном уровне. После обрядов, связанных с рождением, наиболее важный происходит в семилетнем возрасте, когда ребенок проходит обряд Пострига – пострижение волос в знак перехода из-под опеки матери под опеку отца, из-под опеки божеств Лели и Полеля под власть Перуна (или Лады) [76.59].

Человек после смерти может попасть в Ирий (рай), переродиться в новом теле (иногда – в животном), отправиться в мир Нави (мир мертвых). Конечная цель человеческой жизни обычно не определяется. Жизнь или вечна, или циклична подобно вечности и цикличности существования природы.

«Homo paganus». Неоязычник – человек силы и действия. Он не раб божий, а сын. Он не властелин природы, а ее составная часть наравне с богами, духами, животными и растениями. Поэтому он может брать от природы не более, чем ему необходимо. Природосообразность в неоязычестве выступает как основная категория правильного существования Человека.

Все поступки человека являются действиями Бога. По словам Владимира Богумила II, главы языческой общины СЕС в Петербурге, «Белбог – созидательная, активная сила природы (любое действие есть добро); Чернобог – разрушительная … пассивная сила, которая есть зло (пассивен – значит мертв)» [9.3]. Человек свободен в выборе соблюдения нравственных норм. Он знает, что за их невыполнение последует воздаяние, причем не после смерти, а в любое время с момента совершения плохого поступка.

Исходя из патриархальности семейно-родового уклада человек, обязан почитать предков (род), продолжать и завершать их дела, заботиться о своем потомстве и семье, защищать территорию, людей и веру своего рода. Цель человека в неоязычестве – соответствие нравственным и природно-экологическим требованиям. Эти положения дополняются историческим обоснованием правильности поведения носителей русской (славянской) идеи.

Семья символизирует духовное единство, почитание памяти предков, расширенное воспроизводство здорового потомства. Клан означает объединение семей на этнической и культурной основе с дифференциацией на три традиционные индоевропейские функции: магически- религиозную, функцию воинов и функцию производства и воспроизводства в широком смысле слова.

Межгендерные отношения. Нормы поведения мужчин и женщин различны. Положение женщины обычно принижается, ей отводится роль матери и хозяйки в доме, во всем послушной мужу, что было характерно для архаических обществ.

Большинство представителей неоязычества составляют мужчины, в обязанность которых в исторической ретроспективе входила мыслительная, политическая и военная, деятельность. Женщинам же в традиционном подходе уготована роль матери, повара, то есть хранительницы домашнего очага, в возможности которой не входит внесемейная социальная деятельность. Так, на обряде «Коловорот» (СПб., 1997) у СЕС женщины не участвовали в большинстве обрядовых действий, стоя поодаль. Отношение к женщинам может вообще выражаться в форме: «Бабе знать это не надо. У бабы свои дела. Баба слабее, а значит, ее место под нами. Во всех смыслах». [9.1]

Взаимоотношения мужчин и женщин можно проследить на примере СЕС. Мужчина – глава и продолжатель рода. Он берет женщину в свой дом, в свой род. В. Голяков даже определяет понятие женской стороны Всебога Природы как находящейся «при Роде», то же говорится про понятие «родина»: «Муж достойный подходит к жене и говорит: «Роди!», она отвечает: «На! Но убереги, обеспечь и оборони». Женщина рождает того, от кого она понесла дите. Но в ее же силах дать неверное воспитание сыну [6.3]. Женское воспитание, по мнению В. Голякова, породило пороки современного общества – гомосексуальные отношения, женскую эмансипацию, женоподобных мужчин и полное их игнорирование как представителей рода.

В древности многоженство было нормальным явлением. В современном неоязычестве элементы полигамии автором выявлены не были по разговорам с представителями различных неоязыческих групп промискуитет даже на Купальскую ночь – не поощряется. Зато в Купальскую ночь часто заключаются браки как символ силы семейного союза.

Важно отношение к продолжению рода. Поэтому, женщина, родившая дочь, по словам В. Голякова, – «ладушка» (любовница), но не жена. Жена – та, что принесла наследника, будущего мужчину-продолжателя рода. Отсюда выходит и главная проблема существования Человека. Человек как явная сторона Всебога является продолжателем дела предков и должен дать возможность продолжить его и после себя, родить сына. Сына, но не дочь, т.к. женщина не является носителем рода, родовой информации. Человек, ведущий счет своего рода по женской линии – не знает отца, – следовательно, он – не Человек, ибо не может иметь продолжение себя через свой род. «Он не может быть транслятором своих предков в будущее, поддерживать определенную сторону Всебога не только здесь и сейчас (то есть, в положенное ему время)», – считает В. Голяков, – «но и в заблокированном, таким образом, будущем» [9.3].

Существуют и другие отношения между мужчиной и женщиной. Так, в неоязыческих группах природно-экологического типа роль женщины весьма значима. Женщина отождествляется с Матерью-Природой. Поэтому в таких группах (Крина, ЦМ) они играют практически равную роль, а различия проявляются лишь в трудовой специализации. Однако и здесь патриархальный семейный уклад является преобладающим, что связано с русской традиционной формой семейной организации.

Итак, мы видим, что мир в представлении неоязычника состоит из трех миров: Яви, Нави и Прави. Правь определяет необходимость ответственности за свои поступки и божественную природу преимущества власти мужчины перед женщиной. На это указывает и происхождение человека (в первую очередь – мужчины) креативным путем, либо в процессе генезиса. Божественное участие в происхождении человечества, а точнее, – славян, определило отношение неоязычников к представителям других национальностей и российской государственности.

В связи с тем, что традиционным является отождествление неоязычников с национальной правой необходимо выявить основы, на которых зиждется осознание ими своего этноисторического прошлого, особенности толкования основных этнонациональных понятий, государственных и этнических детерминант. Начнем их рассмотрение с анализа этногенетического мифа о происхождении славян и этнополитического мифа, описывающего их историческое развитие.

Этноисторический миф. Внешне неоязычество часто принимает форму борьбы за право на свою версию локального, этнического или социального прошлого. Будучи не в состоянии решать противоречия современного мира, оно пытается перенести их в область психологии. Поэтому в таких исторических версиях, как правило, нет места настоящему. Они переполнены рассуждениями о прошлом или будущем, густо окрашенными в утопические или мессианские тона.

В истории любого народа есть ключевые моменты, с которыми народ отождествляет свою судьбу, обычно это расцвет данного народа и катастрофа, приведшая его в упадок. В. Шнирельман отмечает несколько событий, находящихся в центре внимания народов: во-первых, обретение родины, легитимизирующее право данного народа на территорию; во-вторых, формирование и расцвет своей собственной государственности, позволяющие считаться политическим субъектом; в-третьих, великие завоевания и, в-четвертых, ужасные катастрофы, прервавшие поступательное развитие данного народа [162].

Речь здесь идет не столько об истории, сколько об этноисторическом и этногенетическом мифе, создаваемом обычно городской интеллигенцией и потребляемом основной массой населения через средства массовой информации, художественную литературу и систему школьного образования. Цель таких мифов – обеспечение своих земляков славными престижными предками, основавшими древнейшие государства и создавшими праславянскую письменность или другие культурные ценности. При этом речь идет не столько об установлении исторической истины, сколько о конструировании исторического прецедента, который стал бы источником вдохновения для народа, заразил бы его творческой энергией и помог бы преодолеть нынешний кризис.

Одна из главных тенденций в формировании идеологии современного славянского неоязычества состоит в утверждении теории единой «индоевропейской» культурно – исторической общности большинства народов континента Евразии. Она заключается в необходимости возрождения ведической религии среди народов индоевропейской семьи языков, как более естественной, для противодействия влиянию традиционных инокультур (главным образом культур семитских народов), современной буржуазной культуры Запада (в первую очередь США), а также для культурного и политического сближения России со славянскими народами Восточной Европы и народами Западной Европы.

Поэтому ключевыми вопросами в этом процессе являются:

- история славян и соседних народов, роли того или иного народа в истории России, древности славянского рода по отношению к другим и признание их младшими братьями с соответствующими правами и обязанностями;

- происхождение славян от индо-ариев или родства с ними (А. Асов, В. Данилов, Е. Мочалова, Ю. Петухов, Ю. Шилов и др.);

- «гиперборейская теория» (А. Дугин [60]), определяющая прародину ариев, славян, русов (В.М. Кандыба и др.) в районе Северного полюса и описывающая дальнейшее их продвижение на юг;

- филологические изыскания относительно происхождения слов и понятий из любого языка на основе русского и наоборот.

Для славянского этногенетического мифа актуальны вопросы об автохтонности предков и о сохранении ими древних языков, что имеет прямое отношение к борьбе за старшинство. Присутствуют и интегрирующие мотивы, целью которых является спасение целостности Российского государства под руководством этнических русских. Активно используется гипотеза о славяно-арийских предках, господствовавших в степном евразийском поясе.

Общая трактовка славянского этногенетического мифа, присутствующая в неоязыческих концепциях, с различными подробностями представляется в следующем виде: Представители трипольской культуры Поднепровья двумя путями по Днепру через Черное море и из Индии через Малую Азию проникают на Крит, порождая крито-микенскую цивилизацию пеласгов (славян, русов), погибшую от извержения вулкана. Спасаясь от стихии, они появляются на Апеннинском полуострове под именем тирренов или этрусков (расена), дав начало древнеримской цивилизации [49; 79; 13]. Таким образом, предки праславян приняли участие в становлении общностей древних греков, италиков, фракийцев, иллирийцев и др. народов. Оставив воинов в Риме, часть скотоводов и земледельцев отправляется на север, образуя германские племена, которые в свое время благополучно завоевывают обессилившую от «жидовского влияния» Римскую империю. Для многих становится очевидным, что именно русские (славяне) стояли у истоков всей мировой цивилизации. Подкрепляют это убеждение многочисленные фразы типа: «Наши предки, проживающие на территории Сибири, уже 18 тысяч лет назад, т.е. задолго до образования шумерской, египетской, персидской, индусской и китайской цивилизации, имели совершеннейший лунно-солнечный календарь» [150.24].

Генезис славянских племен и соседних народов, их роль в истории России обычно выступают на первое место в идеологических концепциях славянского неоязычества. Здесь важным вопросом становится происхождение человечества, под которым в первую очередь понимаются славяне.

Другой исторической проблемой в неоязычестве является поиск Беловодья – прародины и (или) священной земли славян. Само слово «Беловодье» предполагает наличие белой воды или белой реки. Последователи Инглиизма, утверждают, что Беловодье, это обособленная территория на которой проживали духовно продвинутые, просветленные люди. Многие помещают ее то на Тибете, то в Шамбале. Отдельные авторы отождествляют с Беловодьем прародину ариев-славян и называют Пятиречье или Семиречье.

В отношении прародины славян Семиречья (Пятиречья) и/или Беловодья имеются несколько точек зрения. Ее помещают в низовьях Дона, на территории современного Ирана, в районе озера Балхаш], на Эльбрусе, на севере Западной Сибири и т.д. На основании неких рунических Летописей представители Инглиизма делают вывод, что Пятиречье и Беловодье синонимы, это территория – земля, омываемая реками Ирий (Иртыш), Обь, Енисей, Ангара и Лена. Когда же «Роды Расы Великой» расселились по рекам Ишим и Тобол, Пятиречье («Земля Свята Расы») превратилось в Семиречье.

В теориях происхождения всех народов от одного обычно указывается на родство и отождествление славян с ариями (А. Асов, Ю. Шилов, Е. Мочалова, В. Данилов и др.). Весьма популярна Арктическая или «Гиперборейская теория» [53; 60], определяющая прародину ариев, славян, русов в районе Северного полюса и описывающая дальнейшее их продвижение на юг. Определив прародину славян, выясним значение этнонимов «славяне» и «русские» в трактовке представителей славянского неоязычества.

Понятие «славяне». Идея прогресса продолжает жить в ХХ веке, выражаясь в попытках доказать происхождение своего рода с палеолитических времен, что должно, вероятно, свидетельствовать об эволюционной мощи и интеллектуальной и социально-экономической силе народа. Древность славянского рода по отношению к другим народам, называемым младшими братьями, должна определять их взаимные права и обязанности. Так, по словам Владимира Богумила II, все другие белые народы – младшие братья словен. Он объясняет родственные связи и взаимоотношения между народами следующим образом: «Волхов вышел к реке Славянке и сказал: «Были венами, кровными т.е., стали – сло-венами, т.е. славящими кровь». Ни один народ без передыху не переходил более 19 тысяч верст без передыху. Поэтому нас и обзывают. Финны нас называют «вены», норвежцы – «склэды», т.е. люди-топоры, у которых остро отточенный топор. Австрийцы называют «венды». Отсюда и мы давали имена: готы, т.е. «гой, ты», – пошел отсюда; кельты – «кей, ты», – кыш отсюда; саксы – усеченные; галлы… а кто их оголил? Видите, какие мы хорошие, миролюбивые». [8.4].

Обосновать древность и культуроформирующую роль славян помогают филологические изыскания относительно происхождения слов и понятий из любого языка на основе русского, наиболее близкого к санскриту, лежащему в основе индоевропейской языковой группы. Наиболее популярными являются этимологические эксперименты, и, в первую очередь, в отношении самого этнонима «славяне». Обычно его производят от слова «славить». То есть славяне – это те, кто славит своих (а не чужих) богов. СВ называет славян венедами подобно античным и средневековым хронистам. По этой теории, во многом опирающейся на исследования Ю.Г. Лисового, славяне или венеды – это «народы Евразии, занимающиеся хлеборобством».

Владимир Богумил II говорит, что «славене – это «славящие вены», то есть свою кровь, свой Род, этническую принадлежность. «Слава» – означает «с лоном во всем» – это ощущение обладания. Прославящие вены – это те, которые поняли ценность родственного союза. Поняли, что мы потому побеждаем, что в самые суровые годы мы крепче других» [8.4].

А.В. Трехлебов утверждает, что славянин (слав-ян-ин) это человек, славящий мировые начала ян и ин и живущий в гармонии с законами Всевышнего Бога [150.148].

Часто славянами называются разные племена и народы Европы и Азии. Наиболее полно этот подход выражен у того же А.В. Трехлебова. По его мнению, исследования многих историков «доказали, что племена, которых греческие, римские и западные историки окрестили скифами, сарматами, венетами, этрусками, пеласгами, лелегами, антами, гетами, вендами, ругами, рутенами, русинами, склавинами, ставанами, роксоланами и многими иными прозвищами – все без исключения были славянами» [150.95-96].

Понятия «русские», «россы», «Русь», «Россия». Объяснения названия России, Руси и русских или россов не менее важны, чем толкования понятия «славяне». Обратим внимание на наиболее яркие из них:

А.В. Трехлебов отмечает, что другие народы прозвали арийцев «рысичами – русичами», «ибо рысь была их ручным зверем, служившим на охоте вместо собаки». При этом он предлагает и иную этимологию слова Россия: «рос» – рост, «сия» – сияние, свет, святость, «т.е. Россия есть сила, увеличивающая святость. Именно поэтому Россия является единственной страной, носящей эпитет «святая» – Святая Русь» [150.45,4].

«В Велесовой книге, – пишут В. Данилов и И. Мочалова, – Волхвы нередко именуют наших предков «руско-луне». В переводе с санскрита слово «русы» означает «мудрецы», «лунь» – «Духовно чистые», а в мантре «Хома» они называются «мудрыми игрецами» [103.с.22].

В. Голяков объясняет понятие имярека Россы особой руной (стихом):

«Дажьбог рождает дождем росу,

Перун, грозой мечи те росы.

О, Ветер-князь, неси весну,

Что рысь страшна, а мы еж – россы».

Он объясняет эту руну так: «Мы по первой росе повергали своих ворогов в небытиё … Мы бились грозно так, что мы, яко росы, превращаясь под солнечными лучами в пар, уходили в вечность и тяжелыми своими единицами уходили в Мать Сыру Землю. Тяжелыми единицами кормили Мать Сыру Землю, легкими – Сварога, небича. Каждому отдавая свое, мы еще отдавали время своей смертью временной. Потому что умерший родич за свой народ дает время выжить правнукам. … Мы шли непрерывно, не отдыхали. И мы были как весна, потому что с божиим родом расцветает природа. Мы никогда не избирали пути клопа, сосущего кровь Матери-природы. Мы всегда были с ней…» [8.5]. При уважении к росичам у В. Голякова существует отрицательное отношение к русским и к России, как искусственному объединению славян с другими народами, в том числе с евреями. Подобный подход характерен и для некоторых других неоязычников [79].

Таким образом, в приведенных трактовках отражается желание максимально возвеличить и удревнить значение своего этнонима, исходя из многозначной этимологии. Рассмотрев этнонимы, определим отношение к государственному строю, характерное для славянского неоязычества.

Россия и государственное устройство. Единое отношение в неоязычестве к власти (политическому режиму), как и по другим вопросам, отсутствует. У националистически настроенных групп ярко выражено недовольство властью и составляющими ее инородцами, засилием товарно-денежных отношений и т.п. В силу незаконности многих действий националистического характера, призывающих к межнациональной розни, часты конфликты с органами правопорядка. Однако чаще неоязычники стараются заручиться поддержкой местных властей своими общественно-полезными действиями. В особенности это касается экологического направления в неоязычестве. Существуют и политически нацеленные доктрины: А.К. Белов утверждает, что государством должна управлять особая каста воинов – милитариев, которым не свойственно обогащение за счет народа; С.П. Семенов, которого также иногда относят к неоязычникам, предлагает ненасильственным путем привести народ России в новое гуманистическое общество, кардинально отличающееся по своему менталитету от современного товарно-денежного.

Таким образом, в определении национально-государственного устройства России в неоязыческих национал-патриотических доктринах можно выделить три направления (версии):

1. Национализированная империя у СВ (подобно русской национальной империи в РНЕ). При этом монархия обычно не одобряется, будучи отождествляемой с христианскими инновациями.
2. Создание национально-демократического государства, подобно Эстонии или Армении, в трактовке РОДа (это мнение разделяет Ю. Беляев, лидер Национальной республиканской партии).
3. Архаическое государство с кастовым принципом деления, в трактовке В. Голякова или А. Белова. Иногда в неоязыческой среде присутствуют призывы к отмиранию государства в современном его виде и замене его, например, на совокупность автономных общин: семья, клан, народ, Европейская империя.

В отношении к этим версиям каждая неоязыческая община выражает свое отношение. Ее представители могут в открытой или скрытой форме разделять эти положения, либо не определять свое отношение к государственному строю вообще (Крина).

Этнополитический аспект неоязыческих доктрин содержит следующие положения, характерные и для других национал-патриотов: 1) необходимость построения новой России в виде мононационального государства. Закрепление принципа бессубъектности в конституции и законодательстве; 2) подбор государственных служащих снизу доверху по национальному признаку, формирование правящей элиты только из лиц русской национальности; 3) необходимость создания всех условий для культурно-национальной автономии малых народов; отказ от принципа вовлечения нерусских наций и народов в русскую цивилизацию; 4) предоставление полной государственной самостоятельности народам, населяющим Северный Кавказ, и установление жесткой непроницаемой границы на территориях, прилегающих к этому району;
5) присоединение к России части территорий Казахстана, Киргизии, а также тех территорий бывших республик СССР, где преобладает русское население; 6) противодействие влиянию США и НАТО на российскую политику. Как видим, представления о государственном устройстве в славянском неоязычестве тесно связано с национальной и этнической самоидентификацией. Рассмотрим ее основные черты.

Национальная и этническая самоидентификация. Анализ данного вопроса может быть затруднен в связи с традиционным клеймением неоязычников такими ярлыками, как «националисты», «нацисты», «фашисты», «сатанисты» и незнанием точных определений данных понятий. Даже В. Прибыловский определяет СВ как «фашизм в форме неоязыческого сектантства» [115.18], хотя в СВ нет свойственной фашизму корпоративности.

В самих неоязыческих доктринах существует разное отношение к понятиям «этнос» и «нация», самоопределению себя как славян, венедов, русов, русичей, русских (жителей и граждан России). В. Голяков выступает как сторонник славянского этноса, отвергая такие понятия, как «русские» и «Россия». «Мы – славяне», – говорит он. У них в СЕС в качестве приветствия произносятся слова «Слава Роду!» или «Слава Рось!», но не «Слава России!», как в некоторых национально-патриотических кругах [8.4].

РОД и СВ – сторонники нации, национального самоопределения, при этом у венедов в отличие от РОДа единство определяется не по «культурному принципу», а по «принципу крови». Здесь мы наблюдаем различные подходы к определению понятия «нация»:

1. Западноевропейский стандарт. Нация – это государство (РОД). Россия не была нацией, ее необходимо создать в новом мире XXI в. Было детство и отрочество, необходимо создать зрелую нацию.
2. Кастовая система, где нации тесно связаны с кастовыми обязательствами.
3. Архаическая система, хорошо инсталлирующая современный мир: «У нас не национализм, у нас – славянский языческий фундаментализм. Другие пусть живут, но платят виру» [Архив СеС 2. л.5]

Национальная идентичность, также, как и государственная, зависит от типа неоязыческих групп, в зависимости от которого преобладает один из четырех видов идентичности:

1. Сильная версия (национал-патриотическая) неоязычества чаще представлена не национальной, а этнической идентичностью. Подобные взгляды излагал К. Леонтьев еще во второй половине XIX века. Будучи православным человеком, он отвергал нацию, говоря о необходимости племенной идентичности. Национальная же идентичность также присутствует и характерна, например, для СВ.
2. Слабая версия неоязычества представлена экологической и культурно-религиозной идентичностью. Национальная принадлежность здесь выражена слабо, но может отстаиваться родовое (этническое) право на территорию.
3. Культурно-симулятивная или артефактическая идентичность свойственна третьему типу групп неоязычества, обычно отстраненному от понятия национальной идеи, однако в нем могут проявляться ее варианты, заимствованные у первых двух групп. Ролевики и ратоборцы, по преимуществу – подростки и молодежь, формируют в себе образ защитника, следствием чего, по мере взросления, становится их переход в первые две группы.

Учитывая вышесказанное, общие принципы неоязычества можно определить формулой «Природа – Родина – Народ». Возможно, что она появилась в противовес уваровской дореволюционной «Православие – самодержавие – народность». Речь идет о конкретном русском (славянском) народе, живущем на своей родной земле – России и стремящемся к максимально экологичному использованию ее природных богатств. В этом контексте пропагандируются несколько основных тезисов, связанных с современной русской идеей. Это понятие «славяне», их история, апология дохристианских верований, отрицательное отношение ко всему, что стремится нарушить традиционный славянский уклад (инородцы, иные религии, иностранное влияние) и прочее.

По мнению многих неоязычников носителем русской идеи может выступать только русский человек. Однако с определением понятия «русский» возникает ряд проблем. Во-первых, для многих, как среди национал-патриотов, так и среди неоязычников достаточно затруднительно обнаружить чистого русского (славянина), хотя, по мнению многих неоязычников, носителем русской идеи может выступать только русский человек. Во-вторых, практически каждый из них стремится доказать свою большую русскость по отношению к другому, чьи взгляды сколько-либо отличны. Самый простой способ борьбы с неугодными мнениями – заклеймить противника, назвав его жидом или полукровкой, что дискредитирует его, лишить объективности суждения и права голоса.

Широкий спектр идеологических концепций славянского неоязычества определяет носителя русской идеи. Это славянин, по возможности до пятого колена включительно (КСО). Кроме этнической чистоты, он обладает достойным поведением, основанным на нескольких основополагающих языческих принципах, о которых говорилось выше.

Исходя из перечисленных идеологических особенностей, в неоязычестве весьма остро стоит вопрос об отношении к другим народам, ксенофобии и национализме.

Ксенофобия и национализм. Несмотря на то, что некоторые представители неоязычества весьма лояльно относятся к инородцам («Коляда», Крина, ТТ, ЦМ и др.), в большинстве общин в открытой или косвенной форме ощущается неприязнь к евреям, кавказцам, азиатам и американцам, вмешивающимся в жизнь и быт чужой страны с собственническими интересами. Имеются и крайне радикальные группы («Дети Сварога», «Церковь Нави», Москва). Эти идеи наиболее характерны для представителей крайней правой, таких как В. Емельянов, В. Аратов и др. [См. 38.12]. Превосходство русского народа (славян) перед другими обычно утверждается на основе малоизвестных, неиспользуемых, либо отвергаемых академической наукой источников, историко-археологических и лингвистических исследований.

В отношении ксенофобских настроений неоязычество, пожалуй, не привнесло ничего нового, хотя У. Лакёр и В. Прибыловский посвятили отдельные части в своих книгах неоязыческому направлению в русской крайней правой [89. 71-75; 38. 34-38]. Среди ее представителей стал уже традиционным вопрос о том, кто для России является врагом. Современность корректирует эти группы, определяя во внутренних врагов кавказцев, жидов и азиатов, банкиров и правительство, а во внешних – американцев с блоком НАТО, МВФ и «прочих масонов». На сегодняшний день наиболее актуальными становятся антикавказские настроения.

Что касается неоязычников, то они обычно открыто не заявляют о своих националистических воззрениях и отвергают такие слова как «фашизм» и «национализм». Официальное или случайное заявление о своих ультраправых устремлениях может подпасть под статью Уголовного кодекса РФ и грозить запрещением и гонениями на неоязыческую группу или привлечь внимание сотрудников ФСБ. Вследствие этого в общении с посторонними часто используются обтекаемые формулировки. Так, например, на вопрос о национализме представители КСО ответили: «Национализма у нас нет. Мы живем в своей родной стране». А на вопрос об их отношении к евреям и кавказцам сказали: «Мы к евреям не относимся! Скорее, наоборот…» [3.1]. В некоторых неоязыческих обрядах звучат неоднозначные призывы, например, в мантре «Хома», исполняемой последователями В. Данилова, известного своим негативным отношением к евреям, боги Амба и Антака, витязь Бала-Рам призываются словами: «вновь громить картавых приходите к нам» [103.с.19].

В тех же случаях, когда говорится о национализме, то обращается внимание на невозможность следования традициям нацистской Германии. Либо как идее господства человека над окружающей и собственной природой, т.е. полного отчуждения от земли, что противоречит языческому мировоззрению («Вятичи»), либо по причине разобщения двух родственных народов славян и германцев. Глава СВ дед Остромысл (В.Н. Безверхий) обращает внимание на большое влияние масонских лож в Германии начала XX века, исказивших идеи языческого идеолога германского национализма Гвидо фон Листа и приведших к войне, обрекшей Германию на поражение. Он особо отмечает, что «русский национализм надо соединять не с мистическими оккультными бреднями, а с русскими древними традициями, с ведическим мировоззрением, истинно народной верой, русским Православием. Национализм должен опираться на тысячелетние традиции Предков и вместе с тем самые современные достижения науки» [57]. Таким образом, национализм связывается и с религиозной традицией.

Таким образом, в славянском неоязычестве присутствует стремление удревнить свою этническую историю, путем построения этноисторической мифологии и собственных филологических пассажей. Полагаемое старшинство славян по отношению к другим народам позволяет формировать представления о необходимом государственном устройстве, как о национальном. При этом понятия нации и этноса представляется достаточно размытым. Наряду с национально-культурной принадлежностью наблюдаются и этнические, исключительно славянские предпочтения и неприятие общегосударственного полиэтничного понятия нации. Исходя из этого в разных неоязыческих группах по-разному стоит вопрос о национализме. В силу демократичности современного состояния общества яркие ксенофобские и националистические проявления не допускаются и подчеркивается отличие неоязыческого подхода от фашизма, национализма и т.п. подобная ситуация обстоит и с вопросами межрелигиозного общения.

Рассмотрев особенности государственной и национальной самоидентификации в славянском неоязычестве, необходимо определить также отношение к другим вероисповеданиям и особенно к монотеистическим религиям, таким как иудаизм и христианство.

Отношение к другим вероисповеданиям (религиям). Авторы некоторых неоязыческих идеологий стремятся конкретизировать свое отношение к мировым и популярным в России религиям и религиозным направлениям [15.13-21; 125.251-269; 157.29-34 и др.]. Однако обычно речь идет об аутентичности и превосходстве наследуемого ведизма или о противоречиях между неоязычеством и христианством или иудаизмом.

Отношение к христианству как таковому в неоязычестве отрицательное. Христианскую церковь обвиняют в проповедовании иудаизма и связанных с ним ростовщичества и богоизбранности еврейского народа, в утверждении внеприродного божества и провозглашении власти над Природой, в насильном крещении Руси, сговоре церкви с татаро-монголами. По мнению неоязычников, христианская мораль не только сделала человека рабом, но и способствовала отчуждению мужчин и женщин, рассматривая чувственную любовь не как светлое стремление продолжения рода, а как проявление животного чувства. Оно наложило на человеческое тело, как и на все земное отпечаток проклятия, порока и страдания, сделав человека грешником, обязанным каяться с рождения за само свое появление на свет.

Существует мнение, свойственное крайне правым патриотам, о создании иудеями «мировых религий для господ и хозяев» – христианства и ислама – специально для гоев с целью их дальнейшего порабощения [74.52]. При этом часто прибегают к фальсификации русской истории. Одной из излюбленных тем является якобы еврейское «происхождение» св. Владимира Красно Солнышко и «справедливая месть» по отношению к «проклятыми попам, убивавшим волхвов». Также замечается, что если бы не заимствования из Византии, то, вернее всего, на пороге тысячелетий один из богов – Сварог, Перун или Хорос – стал бы главным. Скорее всего – Сварог, все более и более выделявшийся как главный Бог – Бог Духа. Но пришло из Византии христианство. Пришло не просто: «триста лет на Руси текла кровь в борьбе за старую веру». И в этой борьбе шло слияние ведического наследия и христианства, которое и породило православие [там же].

Особо критикуются протестантские церкви – предвестники капиталистических отношений. Несмотря на это, общее отношение к Русскому Православию (но не к церкви как организации) положительное, т.к., по мнению большинства неоязычников, оно на 90 % впитало в себя языческую традицию, так и не изжив до конца фактического двоеверия.

Отношение к другим религиям и конфессиям в неоязычестве в остальном весьма лояльное. Хотя некоторые, например, Владимир Богумил II, недолюбливают иностранных «сектантов поганых» [104], обычно отрицаются только насильственные культы, например, сатанизм, понимаемый как христианство наоборот. В некоторых группах борьба с иностранным влиянием может выражаться в преследовании представителей «иностранных сект».

Соотношение христианства и язычества. С одной стороны, неоязычники часто указывают на синкретизм языческих верований в Православии, отмечая, что низшие уровни славянской мифологии, как и система общих противопоставлений, оказались гораздо более устойчивыми и создавали сложные сочетания с господствующей христианской религией (так называемое «двоеверие» или синкретизм). С другой они выступают с критикой христианского вероучения и истории его принятия на Руси. Кроме того, традиционное для современной науки понятие двоеверие может расширяться до «троеверия», выраженного у архангелогородских «Триверов» (язычество, старообрядчество, никоновское православие), либо включающего «старинное народоверие – Ведизм (язычество); народоверие средних веков – Православие; народоверие новых веков – коммунизм (не марксизм), веру в здоровые силы коллектива, народа» [71.96].

Современное славянское неоязычество впитало многое из православия, подобно тому, как и элементы политеизма, внедрились и в православие. Библейский пророк Илия, известный своим избавлением от засухи Израиля, преображается в святого Илью и разъезжает на колеснице, меча молнии, подобно Перуну, и отвечает за важный для земледельца дождь. Такого типа специализация множества святых по их «функциям» уже напоминает политеизм. Севастийский христианский епископ Власий, никогда не занимавшийся скотоводством, ассоциируется по звучанию с языческим Велесом, приняв от него функции «скотьего бога», а мучеников-бессребреников Косму и Дамиана преобразовали в «целителей кур». Подобный синкретизм проявляется не только в народных представлениях, но и в православных канонах. Известно не менее 200 образов богородицы (вододательница, млекопитательница, спасительница утопающих и т.д.). Сложившееся в православии множество икон, безусловно, ставит вопрос о тенденции к фетишизму [106.63]. Ряд молитв стали четко предназначаться для избавления от конкретного недуга: пьянства, «болезней чревных» и т.д., бабки-ворожеи именем Христа творят заговоры.

Некоторые неоязычники указывают на то, что многие люди на Земле, являясь приверженцами (часто из-за любви к пышным ритуалам) интернациональных религий, в то же время в душе, по зову Крови (Рода), одновременно являются народоверцами (ведистами, солнцепоклонниками, верящими во Всесилу Природы). Например, православные прихожане воспринимают церковные иконы по-народнически – как обереги. По их мнению, даже крест на православном храме ассоциируется в сознании прихожан двоеверцев с «кресом», от слова «кресало» – огонь, особенно, если внутри креста круг (солнце) [71.150].

Более радикально настроенный против христианства Доброслав, называет постоянные молитвы «обычной торгашеской сделкой: богатеи покупали себе теплое местечко в раю, завещая часть награбленного капитала на возведение церкви или на пропой монастырской братии» [59]. Часто повторяется мысль, что христианские священники, сознавая свое бессилие в привлечении добропорядочных людей, «зазывали к себе всяческих подонков и отбросы общества», и что легкое каждодневное отпущение грехов лишь способствует их неустанному повторению. В то время как язычник, когда чувствовал свою вину, то искупал ее не молитвами, а реальными делами. Обожание Живой Природы называется Доброславом естественным, врожденным, необманывающим мировосприятием. Язычество представляется как великая интуитивная истина, исповедуемая народом, его живой многотысячелетний опыт. [17,72].

Определяющий мотив поступков в христианстве – страх божий и надежда на загробное воздаяние славянскими неоязычниками часто противопоставляется языческим – естественной добродетели, поступкам, совершаемым по собственной совести. Доброслав уверен, что язычество предъявляло к человеку более высокие нравственные требования.

Итак, мы видим, что многие христианские принципы догматы подвергаются сомнению язычниками. В первую очередь – рабское положение человека по отношению к Богу. Библейская фраза «Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный», порою называется «типичной жидовской сделкой», ибо в данном случае «прощение ценно не само по себе, а лишь постольку, поскольку оно материально выгодно». Из чего делается вывод, что «такой ростовщической этикой могла руководствоваться лишь раса заведомо нечестивая, прирожденно-бессовестная» [54,59].

Таким образом, наряду с отрицательным отношением к христианству, как правопреемнику иудаизма, может наблюдаться отождествление народного православия с дохристианскими верованиями, несмотря на жесткие позиции в этом вопросе отдельных представителей неоязычества. Религиозные проявления чаще находят реализацию в использовании символики, тесно связанной с идеологией борьбы или природосообразности.

§2. Семиотические аспекты славянского неоязычества

Славянской неоязыческой символике исследования практически не посвящались, за исключением краткого иллюстрированного описания патриотической символики и истории свастики, написанных Ю. Лесманом [90.17-18]. Детальной разработкой символики и семантики славянского язычества в Москве занимался Г. Якутовский [166].

Символика, как основной атрибут и идентификатор религиозной или идеологической принадлежности, выступает обычно главным источником информации о неоязычестве. В данном параграфе будут рассмотрены основные знаки и символы, используемые и соотносимые неоязычниками с национальной русской (славянской) идеей. Основываясь на этих функциях символов необходимо выделить три основные группы – это числовая и свастическая (солярная) символика. Встречающаяся зооморфная и дендроморфная символика обычно фрагментарна и ее этимология основана на традиционных этнографических подходах.

У символа в современном язычестве можно выделить четыре основных функции:

1. символ – сборка времени, он задает точку отсчета во времени. В христианстве это – Рождество Христово, в отношении которого представляется прошлое и будущее. Однако в язычестве существует временнáя цикличность, поэтому символ определяет период и момент календарного цикла.
2. Символ создает форму, стиль жизни, форматирует ее. Он делится с объектом своей интенсивностью.
3. Символ захватывает только сильных, у которых есть сильная воля, а слабые – это только сырье. Коловрат (восьмилучевая свастика) это – Солнце, то, что дает силу, следовательно, нужно собрать пространство и отделить его этим символом для усиления действия в нем священного.
4. Символ собирает воедино пространство и время. В язычестве и архаической традиции существует множество жестко определенных запретов. Для описания символики славянского неоязычества во многих случаях применима концепция М. Элиаде, делящая мир на священное и мирское. По мнению М. Элиаде, разделяемому некоторыми неоязычниками, существует иерофания (теофания) – проявление священного (божественного) в обычном мире. В данной системе символ отмечает геодезию пространства, определяя, куда можно двигаться, а куда – нет. С этим связано «застолбление» своей территории в СЕС: «Мы свои столбы поставим, / где нам надо вроем в землю, / Сварога приход восславим…» – поется в их песне [10.8]. После застолбления территория становится не только своей, но и священной. Такое же значение имеют и защитные поморские руны, вырезаемые на идолах и вытатуированные вместе со свастикой на телах волхвов СЕС.

Петербургский философ В.Ю. Сухачев полагает, что российская действительность характеризуется «интенсивной десимволизацией, или, если воспользоваться термином М. Вебера, «разволшебствованием», «раз­очарованием» [Entzauberung] мира», когда «складываются специфические этосы, жизненные миры, со своими особыми мифами, ритуалами, символами, обрядами инициации» [142]. Поэтому важная роль в формировании современного язычества отводится символике, представляющей в основном компилятивные обработки археолого-этнографического материала, нацистской, эзотерической и архаической символики разных народов мира, а также личные изобретения. Применение символа часто связано с простотой и легкостью его обнаружения, поэтому различные словари и энциклопедии символов, этнографические, мифологические и другие «доступные» широкому кругу читателей книги сформировали определенные символические ряды, используемые ныне в практике славянского неоязычества.

В неоязычестве достаточно часто встречается большое количество архаичной символики. Чаще всего это различные геометрические символы, лежащие в основе структуры ритуального пространства и формы сакрализованных предметов. Их семантика варьируется в зависимости от культурно-мифологической системы. Так, например, спирали и волюты могут соотноситься с громом и молнией, а с другой стороны – с землей, водой, змеей и т.п. как своеобразный геометрический код, который также служит весьма удобным средством для классификации целей, в частности для создания универсальных схем, подчеркивающих единство разных сфер бытия, структуры космоса и мироздания. Их простота обеспечивает кажущуюся стабильность и точность моделирования мифопоэтических объектов, осложняемую при этом многозначностью семантических значений в современной мультикультурной цивилизации.

Исходя из предложенного деления неоязыческих групп следует рассматривать отдельно неоязыческую символику национал-патриотического характера и природно-экологического (этнографическо-игровые группы обычно используют эти символы в совокупности). Рассмотрим вначале числовую символику.

Числовая символика. Числа часто являются элементами особого числового кода, ориентированного на качественно-количественную оценку и описание мира, человека и его бытия и обычно имеют космологическую природу. Получая в виде символов космологическую систему или календарь, неоязычник ориентируется во времени и пространстве. Символ для него объединяет в единое целое такие различные понятия для современного человека, как «то, чем занимается человек», «то, чем он живет», «семья», «род» и т.п.

В неоязычестве числа не часто выступают самостоятельно вне связи с объектами (символами). Каббалистика и нумерология обычно отвергаются и запрещаются, как и различного рода средневековые магические практики, несоответствующие природосообразности язычества. Все объекты мира могут быть связаны друг с другом определенной системой иерархических отношений, возникающих в процессе творения и соотносимых с рядом натуральных чисел: Род – Сварог и Лада – Триглав и т.д. Их систематизация наиболее полно разработана в Инглиизме [73.29-31] и у В.М. Кандыбы [здесь и далее: 80. 5-6], выводящего шесть символов Религии русского народа из семеричной Природы Единого Бога русов. А. Андреев предлагает 12-тичастное строение русской мандалы с объяснением каждого из двенадцати чисел [20.5].

Рассмотрим теперь натуральный числовой ряд с точки зрения славянской неоязыческой символики.

«1». Число «1», символом которого является круг, означает единство всей символической системы, вечности и цикличности времени, изображаемой в виде круга. В этом значении (Священный Круг Великой Пустоты, символизирует Единого Бога русов) он предстает у В.М. Кандыбы. Красный круг на голубом квадратном поле (небе) у А. Асова – знак бога Рода – прародителя мира, в связи с чем, вероятно, знаки некоторых богов располагаются в желтом круге (солнце) с красной каймой. В значении единства заключенных в круг составляющих у Асова [здесь и далее 26.318] фигурирует знак Прави (сходящиеся в красную окружность три красных треугольника), символизирующий, вероятно, единство Трех составляющих мира Яви, Нави и Прави по ее закону. Круг в «МСО» и других общинах является знаком Солнца.

«2». Число «2» лежит в основе бинарных противопоставлений в символике:

 – в пространственно-временных категориях: верх и низ (небо – земля, Ирий – Подземное царство), правый и левый, близкий и далекий, север и юг, день и ночь, прошлое и будущее и т.п.;

 – в единстве и борьбе (почти в марксистском значении, ибо большинство неоязычников получали образование в советское время) сил созидания и разрушения: свет – тьма, Белбог – Чернобог, тепло – холод, Весна – Зима, Жива – Марена, жизнь – смерть, Явь – Навь (бытие – небытие), добро – зло, Доля – Недоля, счастье – несчастье, Правда – Кривда и т.п.;

 – в общественно-семейном укладе: свой и чужой (человек – зверь, друг – враг), старый – молодой (старший – младший, хозяин – раб), мужское и женское и т.п.

В графическом варианте они чаще всего выражаются в двухчастном делении знака или символа на половины, зеркальностью и перевернутостью изображения, право- и лево- стороннем направлении свастических и спиральных символов (знаки Яви и Нави у А. Асова), двумя контрастными цветами (у А. Асова красный круг – знак Рода, а черный Седуни, красная восьмилучевая звезда – Сварог, черная – Дый). У В.М. Кандыбы число «2» символизирует вращающийся в круге древнерусский Огненный Крест – означающий двойную структуру Непроявленного Идеального Мира: Бога-Отца и Богиню-Мать Мира (Огни), а также двойную структуру Единого Бога – Мир Непроявленный и Мир Проявленный. У «Тезауруса» двухлучевая серебряная свастика на тёмно-синем фоне – символ Сварога. Она соответствует Млечному Пути на ночном небе.

«3». Число «3» является символом линейного времени (прошлое – настоящее – будущее) вертикального трехчастного деления мира (мирового дерева): Явь – Навь – Правь, Ирий – Земное – Пекельное царства; Триглава (Сварог, Перун, Свентовит – в Инглиизме), божественных триад (Крина). В графике «3» может изображаться в виде трехлучевых крестов, звезд и свастик, а также трезубцев. Обычный треугольник используется мало, напоминая собой символ христианской Троицы и масонства. А. Асов предлагает знак Вышеня в виде трехлучевой красной звезды на желтом круге, выходящей лучами за красную окружность на голубом квадратном поле. У В.М. Кандыбы число «3» символизирует Священный круг с тремя Началами в центре – Святую Трою: Бога-Отца, Мать и Сына (Ура), символически изображаемые как родившая всех Русов наша Звездная Прародина. Практически не встречается число «3» в современном эпосе в виде «трех богатырей», «трех братьев» и т.п., сохраняясь лишь в аллегорическом виде.

Весьма распространенным троичным символом является трезубец – родовой знак Рюриковичей. В СВ он трактуется как изображение «птицы клевучей» Матери Сва. Этот знак фигурировал на знамени РОДа и в других патриотических организациях Петербурга в начале 1990-х. Однако он может являться вариантом четвертичности, так как все символы основаны на принципе взаимной трансформации.

Символом Схорон еж словен, возглавляемого Владимиром Богумилом II в 1995 г. назывался «двойной трезубец (Правда) – означает прямое родственное соотношение человека и Бога через обожествление его родителей и прямых предков» [143.363]. Главным политическим символом русского воинского сословия является Тригора – трезубец, родовой символ Рюрика, означающий трех братьев-рюриковичей, варягов-русь, создавших тысячелетнюю Империю русского народа. В идее знака воплощена языческая символика триглава, слияние в единое целое двух начал – Идеи и Движения, Духа и Воли, Сознания и Физической силы. А.К. Белов считает возможным использовать знак Святослава, ставший государственным символом Украины, всем восточнославянским народам. У А. Асова красный трезубец – знак бога Сивы.

«4». Число «4» может быть связано со знаками солнца и земли, обозначая пространственно-временную (горизонтальную) систему координат 4 времени года (4 квартала по 13 седьмиц в Коловороте – календаре Крины [117]) и 4 стороны света, вероятно поэтому знаки небесных богов у А. Асова изображаются на фоне голубого квадрата – неба. Четырехчастное деление знака – символ разделения и объединения чаще всего представлен крестами и свастическими символами, иногда заключенными в круг.

У В.М. Кандыбы число «4» символизирует Древнерусский Небесный Меч, несущий всему Человечеству Свет и Знания. Он символизирует оба Мира как сумму Священной Трои и Первого Богочеловека – Ория, давнего русам Знание и Религию. Этот знак (изображение Меча, направленного вниз, на яблоке рукояти которого изображены три точки, а от самого яблока исходят пять лучей) украшает обложку и титул книги «Ригведа: Религия и идеология русского народа» [80].

В неоязычестве крест используется очень активно. А. Асов знак Хорса тоже изображает в виде креста красного цвета на желтом круге в красной окружности на голубом поле. У «Тезауруса» Символ Хорса – Золотой равнолучевой крест, заменивший исконный символ Хорса четырехлучевую свастику, использование которой стало психологически невозможным после Второй мировой войны. Четвертый день недели традиционно посвящается в славяно-горицкой борьбе богу грома Перуну, изображение которого А. Асов дает в виде свастики. Свастические символы будут рассмотрены ниже.

Знак Земли также имеет четырехчастное деление, связанное с пространственной ориентацией и формой земельного надела на общем поле. Обычно это ромб, разделенный на 4 части (в КСО он называется Крадо) или квадрат. Изображение в каждой из четырех частей по точке означает засеянное поле, плодородную землю (Мать – Сыру Землю). В. Пальмин (КСО) определяет древнерусский Знак Земли – квадрат-ромб с солнечным крестом-свастикой посередине как первооснову происхождения письменности, счета и всех мировых наук, через его множественное разложение по отдельным частям. Распространенный в русском народном творчестве наравне со свастикой, он до сих пор устанавливается в домах в виде крестообразных рам и вырезаемый на наличниках. Черный квадрат – знак Чернобога у А. Асова, вероятно также имеет связь с землей. Круг, с исходящими из центра четырьмя лучами или лепестками (Вятичи) может символизировать солнце.

«5». У В.М. Кандыбы число «5» представлено Священной Пятиугольной Звездой – символизирующей пять первостихий Проявленного Мира – Огонь, Воздух, Твердь, Воду и Поля Силы. У «Тезауруса» символами Антропоса является контурная фигура человека, которая может быть «световидной и тёмной» – на фоне света пятиконечная звезда. Напоминая человека, она является и символом Антропоса, и символом грядущего Богочеловечества. У А. Асова красная звезда – знак бога Ярилы, ориентированная одним лучом вверх на традиционном желтом круге на голубом фоне. Кроме данных случаев пятиконечные символы практически не используется, ассоциируясь с советской властью и сатанинскими культами, не относящимися к неоязычеству. Пятый день недели посвящен Мокоши, его принято считать женским.

«6». Шестичастное деление круга исходящими из центра лучами или лепестками чаще всего рассматривается как знак Перуна (6- и 8-и-лучевая розетка в «МСО»), либо упрощенного двенадцатиричного годичного цикла.

А. Асов предлагает знак Велеса, состоящий из двух наложенных друг на друга трехлучевых звезд в виде шестилучевой на традиционном фоне. У В.М. Кандыбы число «6» в виде Священной Шестиугольной Звезды – символизирует рождение пятью стихиями Человеческого Разума, однако традиционно шестичастное деление рассматривается как Магендавид или Щит Давида (Звезда Давида) и соотносится с символикой неприемлемого славянским неоязычеством иудаизма.

«7». Не смотря на традиционную сакральность числа «7» в народной мифологии и на известие о семи богах Владимирова пантеона, данное число кроме семидневной недели и семеричной природы Единого Бога русов у В.М. Кандыбы в неоязычестве практически не используется и не имеет знакового изображения, также, как и «9».

«8». «Восемь» – удвоенное «4» используется для изображения солнца и восьмилучевых свастик, а также четырехстороннего годового и горизонтального пространственного деления с промежуточными четырьмя направлениями. А. Асов в виде восьмилучевой красной звезды на голубом фоне изобразил знак Сварога, черная звезда – Дый, в виде черных орнаментальных восьмиугольников на сером квадратном поле – знаки Яви и Нави, а красный равносторонний восьмиугольник – знак Дажьбога.

В некоторых неоязыческих общинах, подверженных влиянию индуизма и буддизма круг с восемью слегка выходящими за его пределы из центра отрезками, напоминающий корабельный штурвал соотносится с главным буддийским символом Дхамма чакрой или Колесом закона, отголоски которого находятся ими в древнеславянской символике.

Дальнейший числовой ряд заметно скудеет в символической насыщенности. Сакральность «девяти» отразилась лишь в девятимесячном годе и девятидневной неделе в Инглиизме. Десятилучевая красная звезда на голубом фоне – знак богини Макоши у А. Асова – практически единственное использование числа «10». Сакральная народная дюжина также имеет символику лишь в виде двенадцати месяцев в году и знаков зодиака. В Инглиизме священными также считаются числа: «16» – количество часов в славяно-арийских сутках; «33» – количество заповедей богов Рамхата, Сварога и Перуна; «40» – число дней в каждом четном месяце; «108» – количество возможных грехов; «144» количество частей в 1 славянском часе и лет в цикле Вечного Даарского Круголета Числобога; «369» – количество дней в году, не имеющие определенного знакового изображения.

Показав основные значения числовой символики, остановимся на рассмотрении графической или визуальной неоязыческой символики, полнее всего представленной свастическими вариациями.

Свастическая символика. Важным в славянском неоязычестве является солярная (свастическая) символика. Здесь само Солнце выступает как символ: солнце, дающее жизнь, а свастика – как символ жизни. Свастика встречается практически во всех неоязыческих символических системах и занимает одно из важнейших мест среди других символов. В мировой истории свастика или сегнерово колесо (крест с загнутыми под прямым углом, реже дугой, концами, иногда с дополнительными изломами) со времен палеолита встречается достаточно часто как древнейший символ плодородия, солярный символ, знак света, щедрости и т.д. В конце войны в 1945 году все формы свастики были запрещены союзными оккупационными властями. В последние годы, однако, она вновь возвратилась в символику некоторых политических и религиозных групп, что послужило поводом для ее запрещения как нацистского символа.

Чем же так привлекает свастика современных язычников? Прежде всего своей многозначностью.

С одной стороны, знак этот является весьма древним и широко распространенным в традиционной символике Китая, Древнего Египта, раннего христианства и индийской культуре. Особое впечатление на почитателей данного символа производит указание на перевод слова «свастика» с древнеиндийского как «связанное с благом».

Некоторые исследователи обнаруживают свастику как источник жизни и процветания у предков славян и арьев от Архангельска до Индии и их традиционность в русской вышивке и культуре. А.В. Трехлебов приводит 12 иллюстраций [150.68-69], а в Инглиизме существует специально разработанная символика, включающая около пятидесяти свастических вариаций [134.155-176]. Неоязычникам, подверженным влиянию индуизма и джайнизма этот символ напоминает Крест Джайна. Таким образом в свастике присутствует указание и на Благо, и на индоарийские корни данного символа.

С другой стороны, свастика в советском (и постсоветском) сознании традиционно связана с насилием и военной мощью германского фашизма. Но сегодня, когда многие знаки и символы переживают перекодировку и смену значений, свастика, оставаясь символом борьбы, силы и несокрушимости, приобретает и «новые» качества – древности традиции, природосообразности, сакрального знания оккультного характера, окруженного ореолом таинственности и запретности.

Один из петербургских лидеров бритоголовых говорит, что этим она всегда «привлекала, а позже … мы узнали, что свастика, которую так удачно использовал Гитлер, являлась знаком Солнца в Древней Руси. Свастику можно увидеть, если посмотреть, прищурясь на Солнце» [112]. Эту же мысль отстаивает Доброслав, комментируя уникальную фотографию Солнца, выполненную сотрудниками Новороссийского отделения РАН. Он видит на ней в радиально устремленных к солнечному диску закручивающихся в правостороннюю спираль восьми вихревых потоках «документальное подтверждение изначального представления славян о Солнце, отраженное в древнейшем солнечном символе – волшебном восьми лучевом КОЛОВРАТЕ и его четырехлучевом варианте – так называемой свастике» [59].

Обращается особое внимание на направление лучей свастики, интерпретируемых как символы ветра, дождя, огня и молнии. Правосторонняя свастика – символ благих намерений, плодородия, солнца; левосторонняя – относится к области вредоносной магии. Если в четырех ее отделах поместить по точке, то это будет символом засеянного поля и, одновременно, мольбы о хорошем урожае [Рис. 1].

Правосторонняя и левосторонняя направленность свастики вызвали массу толкований (с позиции «ведического знания»). Так, свастика правого вращения («символ Руси, Трои, древней Греции, Италии и Латвии») соответствует «методологии строительства нации ее борьбу с мафией». Свастика же левого вращения или гаммированный крест символизирует по мнению О. Гусева «методологию борьбы мафии с нацией». В. Данилов трактует правостороннюю свастику как «расположенные по кругу четыре буквы Г = Господь», древнейший Ведический знак «Сваст Асту», «символ жизни, созидания и движения Солнца (по часовой стрелке, вправо), изображавшийся на Руси на ладошке Божества-младенца Коляды и именовавшийся «коловрат» (солнцеворот) или “посолонь”» [55.159, 69, 71]. «Левосторонняя свастика, – по его мнению, – четыре семерки, божественный символ зла и разрушения. Это демон змеевидной формы по имени Свастика в Ведах и Черный Змей в “Русских Ведах”». Данилов при этом приводит изображение левосторонней свастики – иудейского символа в синагоге Айн Жеди в Израиле [55.72, 69-70, 67]. Несмотря на такую трактовку, левостороннюю красную свастику, заключенную в красную же окружность [Рис. 2] предлагает в качестве знака бога Перуна А. Асов [26.318], автор канонического перевода «Книги Велеса».

При этом важно отметить, что путаница в направлении вращения свастики и направлении ее концов является традиционной. Так свастику на рис. 3,4 могут назвать правосторонней, так как ее концы направлены вправо, однако она является левосторонней (свастикой левого вращения).

    1              2              3                4              5                6              7

Катящуюся «многоногую» правостороннюю свастику с восемью прямыми лучами в значении коловорота можно увидеть у представителей КСО [Рис. 3, 4] и в изображении солнца [Рис. 5] у С.П. Семенова [127: обложка «О Боге»], идеолога религиозно-философского учения Аутентизм (Богочеловечество, «Русская Веда»). Иногда происхождение свастики возводят к катящемуся кресту или скатываемому с горы на Ивана Купалу горящему колесу, где коловрат является символом убывающего солнечного дня. Округлый четырехлучевой правосторонний ее вариант [Рис. 6] использует Славянское движение «Солнцеворот» в качестве символа в газете «Славянский вестник» и на специальной странице в газете «Мы – русские» [1998. №1], а левосторонний употреблялся СВ в начале 1990-х [Рис. 7]. Правостороннее изображение солнца держит в руках идол Даждьбога, поставленный общиной «Вятичи» в Царицынском парке Москвы.

Важно обратить внимание и на значение свастики как символа вечного возвращения к жизни, введенного Е.П. Блаватской, и на обнаружение свастических мотивов в магических орнаментах у древних германцев австрийским мистиком Гвидо фон Листом. Свастику (Hakenkreuz – «крючковатый крест») он трактовал как древнейший символ арийского духа, противостоящий семитскому кресту. Именно в этом значении свастика, наряду с так называемым «крестом Тора», вошла в символику германского национализма и приобрела одиозный смысл, который не имела раньше. Здесь свастика фигурирует уже не только как символ традиционного для национал-патриотических кругов антисемитизма, но и антихристианства, сделавшего, по мнению неоязычников человека – сына Бога (= Богочеловека) рабом Божиим.

Такое одиозное значение этого символа вызывает наибольшее количество споров. Многие ведисты видят в нем арийское происхождение, говоря, что это «основной символ счастья, а не фашистский знак» [66.240]. Поклонник арийской идеи художник Илья Глазунов во время встречи со студентами Ленинградского Университета (в конце октября 1988 года) объяснил, что в нашей традиции арийской свастике вполне соответствует православный крест [101.71-72], на крест же указывает и С.П. Семенов, говоря о символе Хорса. Нечто подобное в 1990 г. в «Молодой гвардии» утверждал еще один продолжатель русского язычества – рок-музыкант Сергей Жариков, который предлагал рассматривать православие как внешнюю экзотерическую версию истинно русской – языческой религии [66.240] и обнаруживал свастику в первой букве имени Христа, видя во Христе воплощение славянского божества Даждьбога.

С.П. Семенов и возглавляемый им Духовный союз «Тезаурус», который иногда причисляют к неоязычникам предлагает систему подробно разработанной свастической символики [Рис. 8-10] [125: обложка]. Один из ее элементов – восьмилучевая восьмицветная округлая свастика – символ «Тезауруса», печатавшийся на обложках почти всех изданиях С.П. Семенова [127] [Рис. 8]. Другой – золотая трехлучевая свастика в белом круге на синем поле – знак бога Перуна – покровителя воинов [Рис. 9], символ мужества и справедливой борьбы [126. 82-84] является символом Русского Освободительного Движения (РОДа в Петербурге) [Рис. 10]. Многие [90.17-18, 1999;101.18] указывали на отсутствие каких-либо славянских или древнерусских прототипов этого символа и на его схожесть с эмблемой, используемой неонацистским Африканским движением сопротивления в ЮАР.

Среди неоязыческих символов наиболее выразительной является стилизованная четырехлучевая свастика – солнцеворот с волчьими головами на лучах креста, окруженная поморскими рунами [Рис. 11], изображенная на обложке книги «Солнцеворот» главы Схорон еж словен в С.-Петербурге В. Голякова [47]. На каждой ее четной странице помещен этот же знак в круге [Рис. 12], еще более напоминающий свастику. В. Голяков объясняет, что это две перекрещенные руны Рода и Родины -или руна Всебога, обозначающая бесконечность, Время-бога. Эта руна имеет широкий спектр значений: Солнце (коловорот), мироздание, культовый знак словенского рода, медицинский символ [47.2].

Солярная символика в других вариантах также весьма распространена наряду со свастической. Это может быть и простое изображение красна-солнышка, и стилизованное вращающееся солнце у С.П. Семенова [125: «Солнце» обложка], и изображение сжатого кулака в круге восьмилучевого солнца в заголовке газеты Русского воинского сословия «Народная воля» [Рис. 13-15], издаваемой А.К. Беловым, идеологом МСЯО.

        8            9            10            11            12          13            14          15

Таким образом, как было отмечено выше, солярно-свастические символы признаются многими неоязычниками сакральными в культовых практиках. Такая религиозная его трактовка накладывает определенный отпечаток и на отношение неоязычников к другим религиям.

Многие из рассмотренных основных знаковых символических систем прошли определенную эволюцию, наиболее показательным примером которой может служить символика СВ в заголовках газеты «Родные просторы» за десятилетие существования. Так, символ газеты объяснялся как солнце – источник жизни на Земле, животворные лучи которого обогревают пашню и способствуют взростанию урожая [131]. В №1 за 1990 г. в круге в центре современного символа газеты ранее, в1990 г. в самом первом номере изображался трезубец, дополненный в №5 ответвлением снизу. В №3/11 за 1991 г. в круге появляется двуглавый монархический орел, а в №4/12 за 1991 г. два свастических символа.

Трезубцы и свастические знаки объясняются как Боевая птица Матерь Сва с мечем в когтях, летящая впереди войска наших предков и обеспечивающая их победы. Таким образом, символ газеты – символ СВ – означает, что мирный труд народа надо защищать от врагов [132]. Позднее символом ведического мировоззрения называется «знак вечного движения…, развивающейся материи – спиральных галактик <…>, первых трудовых достижений интеллекта венедов – колеса и приручения лошади. Когда венеды становятся витязями, их символом является знак «птицы клевучей» – Матери Сва» [131]. Также применялся и другой символ «колеса» – левосторонняя округлая четырехлучевая свастика. Астрономический знак водолея в круге, символизирующий приход новой Эры Водолея появившийся в центре заголовка газеты в №1/14 1992 г. используется и поныне.

Обобщим систему знаков и символов у разных объединений неоязыческого характера. У Крины это – крылатая звезда и коловрат; у КСО – Коло, Коловорот и Крадо, носимые в виде гривен из бронзы, серебра, золота меди или дерева либо в виде вышивок и орнаментов на одежде и предметах обихода и культа. У ТТ – символическое изображение Тропы и знак издательства, изображающий птицу, вероятно – символ носителя знаний. В Схорон еж словен используются свастический символ Всебога и двойной трезубец, представляющие собой косожские (поморские) руны.

У «Тезауруса», возглавляемого С.П. Семеновым – своя система символов: Символ «Тезауруса» – восьмилучевая свастика; Стяг «Тезауруса»; Символ Сварога, двухлучевая серебряная свастика на тёмно-синем фоне; Символ Хорса – Золотой равнолучевой крест; Символ Даждьбога – лучащееся солнце; Символ Геи – схематическое изображение Земли; Символы Антропоса – контурная фигура человека, пятиконечная звезда, Распятие (символ Антропоса как Спасителя) и Символы Богочеловечества (Пятиконечная звезда и изображение «Богоматери» с младенцем, Спасителя и Святых) [126.82-84].

У В.М. Кандыбы иных графических символов кроме меча на обложке его книги не публиковалось. Знаковые системы в символике «Религии и идеологии русского народа» он выводит из семеричной Природы Единого Бога русов: Священный Круг Великой Пустоты (Единый Бог русов), вращающийся в круге древнерусский Огненный Крест, Священный круг с Тремя Началами в центре – Святая Троя, Древнерусский Небесный Меч, Священные Пятиугольная и Шестиугольная Звезды [80. 5-6].

А.К. Белов и большое количество неоязыческих и патриотических организаций, преимущественно в Москве и области, взявших на вооружение его книги по славяно-горицкой борьбе, почитают древнеарийский и древнеславянский символ – круг, изображающий солнце, а также носят знаки громовой символики (шести или восьмилепестковую розетку и др.), или символ сокола [32. 57]. В формируемом А.К. Беловым Русском воинском сословии, в газете «Народная воля», символом является сжатый кулак в круге восьмилучевого солнца, существует особая символика в одежде – серый вязаный свитер – спол, символизирующий кольчугу и другие воинские атрибуты. Символом Национального Клуба Древнерусских ратоборств (НКДР) является изображение сокола с поднятым правым крылом. При такой символике не все представители сословия разделяют языческую идеологию.

Итак, мы видим, что в качестве неоязыческой символики часто используется право- и левосторонняя 3-, 4-, 6- и 8-лучевая свастика; «Коло» или «Перуница» – крест из шести (реже – восьми) лучей или лепестков, вписанный в круг; «Коловорот»: 6-, 8- лучевая свастика, вписанная в круг; солярно-лунарные петроглифоморфные, руны и рунообразные символы, трезубцы, различного рода магические, оккультные и т.п. символы и их стилизации.

Как было отмечено, в неоязыческой числовой символике существует предвзятое отношение к треугольнику, пяти- и шестиконечной звездам, связанное с устоявшимся в обществе их семиотическим толкованием. При этом крест и свастика переживают процесс перекодировки и приспособления под необходимую символическую трактовку. Очевидно также неожиданное отсутствие использования традиционных для русского фольклора числовых архетипов, связанных с цифрами 3, 7, 9 и 12. Важно отметить локальность многих видов символики, применяемой в определенном значении различными группами. Практически не осуществляется семиотическая корреляция между регионами, даже столь похожими, как Петербург и Москва. Славянская свастическая символика многими считается исконно русской (арийской). Детально разработанная С.П. Семеновым, А. Асовым, представителями Инглиизма (Омск), она появилась на языческих сайтах в Интернете. Некоторые разработки мифологии и символики, публикуемые большими тиражами, каковыми являются последние работы А. Асова, критически воспринимаются во многих неоязыческих общинах России.

На приведенных примерах мы видим использование огромного объема древнерусского символического наследия, изобретательность, компилятивность и исследовательские умения составителей современной языческой символики, использование ими современных профессиональных научных и старинных дилетантских исследований в области орнаменталистики и символики.

 *          *          *

Выводы к главе 2

Из сказанного во второй главе следует:

1. Идеологию славянского неоязычества можно рассматривать в трех составляющих ее аспектах: религиозно-философском, природно-экологическом и связанным с представлениями о мироустройстве и человеке.
2. Славянское неоязычество может выступать как пантеизм, политеизм или генотеизм, включающий понятия о богах, духах, явлениях Природы и Человеке как о ликах (проявлениях, ипостасях) Единого Бога.
3. Наиболее важной в славянском неоязычестве является система целей-ценностей, определяемая формулой «Природа – Родина – Народ» и разлагаемая на несколько положений:

- человек не раб божий, а сын;

- человек не властелин природы, а ее составная часть наравне с богами, духами, животными и растениями;

- человек обязан почитать предков (род), заботиться о своем потомстве и семье, защищать территорию, людей и веру своего рода.

- человек свободен в выборе соблюдения нравственных норм, сознавая, что за их невыполнение последует воздаяние.

 – цель человека – соответствие нравственным и природно-экологическим требованиям.

4. Происхождение человека представлено в виде концепций креативности и генезиса рождения.
5. В семейных и межгендерных отношениях признается главенство мужчин.
6. В славянском неоязычестве существует представление о происхождении славян от ариев и собственные толкования своего этнонима.
7. В славянском неоязычестве сильно развиты националистические воззрения, определяющие национальный характер предполагаемого государственного строя России.
8. В славянском неоязычестве наблюдается отрицательное отношение к авраамистическим религиям при возможном отождествлении народного православия с дохристианскими верованиями славян.
9. Символика славянского неоязычества представляет собой компиляцию научных семиотических исследований и собственных изысканий.
10. В числовой символике славянского неоязычества преобладают традиционные числовые архетипы (1-4,6,8) и редко встречаются 7и 9.
11. В графической символике преобладает солярная свастическая тематика.

____________________
Введение
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Заключение
Приложения
Библиография
____________________

Гайдуков, А.В. Идеология и практика славянского неоязычества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Специальность 09.00.06 – философия религии / РГПУ им.А.И. Герцена. – СПб., 2000. – 165 с. (URL: http://ethna.su/biblioteka/Гайдуков-1997-2000-публикации/2000-Гайдуков-А-В-Идеология-и-практика-сла-2)

Просьба при цитировании давать корректную ссылку и уведомить автора о цитировании (a_gaidukov@mail.ru).

____________________
Публикации Гайдукова: 1997-2000; Диссертация Гайдукова
____________________