____________________
Публикации Гайдукова: 1997-2000; Диссертация Гайдукова
____________________

Просьба при цитировании давать корректную ссылку и уведомить автора о цитировании (a_gaidukov@mail.ru):

Гайдуков, А.В. Идеология и практика славянского неоязычества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Специальность 09.00.06 – философия религии / РГПУ им.А.И. Герцена. – СПб., 2000. – 165 с. (URL: http://ethna.su/biblioteka/gajdukov-1997-2000-publikatsii/2000-gajdukov-a-v-ideologiya-i-praktika-sla-2)

PDF файл для скачивания: Гайдуков А.В. Диссертация 2000 Идеология и практика славянского неоязычества (с)

____________________
Введение
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
1. Обрядность.
2. Культовые места и предметы, их обслуживание.
Заключение
Приложения
Библиография
____________________

ГЛАВА 3.
Религиозная практика славянского неоязычества

 

§ 1. Обрядность

Кроме рассмотренной идеологии славянское неоязычество обладает и культом или религиозной практикой, включающей различные, установленные традицией действия, путем которых достигается воздействие на богов и духов или помощь сверхъестественных сил человеку. В данном случае обряд (ритуал) выступает как действие, а миф – как истолкование этого действия. Помимо действий (обрядов) культ включает в себя ритуальные предметы (в т.ч. и изображения духов и богов), а также места, где совершаются богослужения, предписания, относящиеся к устройству храма, характеру культовых предметов, виду пищи для божеств, форме одеяния жрецов и т.д. [26, 27, 28, 73, 133]. Славянский неоязыческий культ состоит из воинского, аграрного и культа предков, дополненных солярными и другими архаическими элементами. Начнем их рассмотрение с типологии религиозных практик.

Типология религиозных практик. Религиозные практики в славянском неоязычестве представляется возможным классифицировать по нескольким параметрам. По форме проведения они могут являться

1) обрядами – содержащими стереотипные действия, установленные обычаем или традицией данной религиозной группы, среди которых встречаются и специфические обряды, например, «раскрещивание» в КСО [79.63];

2) праздниками (мистериями) – привязанными к каким-либо календарным датам и проводимым по определенным правилам и сценариям, как например, в Крине [117.74-97];

3) семинары и лекции – общие собрания, проводимые с целью ознакомления с основами религиозной доктрины непосредственно от лидера-идеолога и его ближайших соратников (СВ) и с целью проведения ролевых игр мистериального характера (ТТ);

4) «медитации» коллективные или индивидуальные, проводимые обычно на лоне природы, в «местах силы» с целью гармоничного с нею сосуществования (Крина, ТТ и др.);

5) индивидуальные практики – связанные с чтением священных текстов (например, «Велесовой книги») и молениями кумирам и предкам, проводимые обычно у домашнего жертвенника, например, такими словами: «Перуне! Вми призвающе тя! Славен и трехславен буди! Оружия, хлеба и рода благость даж ди. Тако бысть, тако есьм, тако буди!» [32.57].

Также возможно участие в политических акциях, устраиваемых представителями групп национально-патриотического характера (СВ).

По открытости культовые практики в славянском неоязычестве могут быть

1) показательными, с возможностью участия в них посторонних, нацеленными на привлечение новых адептов из их числа;

2) открытыми (у большинства неоязыческих групп) и

3) закрытыми, рассчитанными на узкий круг посвященных (обычно это группы оккультного и агрессивного характера).

По вовлеченности людских ресурсов культовые практики бывают индивидуальными, связанными с личным отправлением культа и коллективными, включающими

1) массовые – до 200-500 человек на выездных семинарах ТТ;

2) объединенные – устраиваемые представителями нескольких групп, обычно по большим праздникам (СЕС и Славянское движение «Солнцеворот» на праздник Коловорот; Крина с «Театром тонкой реальности» и «Школой славянского тайнознания» на весеннее равноденствие, СПб.; МСЯО с общиной «Коловрат» и другими на Перунов день, Москва);

3) общинные – традиционно устраиваемые представителями одной группы или общины;

4) малочисленные – с участием нескольких представителей неоязыческой группы (СЕС).

По регулярности проведения неоязыческие культовые практики можно разделить на

1) постоянные – не менее трех раз в шестень (славянскую неделю) на капище и не менее трех раз у домашнего требника (СЕС) [143.365];

2) частые, по всем праздникам – 1-2 раза в месяц, обычно по выходным дням (Крина и др.);

3) регулярные, по большим праздникам годового солярно-лунарного цикла: равноденствия, солнцестояния и четырех среч – смен времен года между ними (у большинства групп);

4) редкие – от случая к случаю, обычно связанные с равноденствиями и солнцестояниями (4 раза в год).

Говоря об обрядности можно обратиться к концепции М. Элиаде о пространстве, состоящем из сильного (священного) и слабого, однородного и пассивного (мирского) пространства. Священное пространство может проявляться в мирском в виде иерофании и теофании. Таким образом, строение священного пространства с онтологической точки зрения есть центр. Его символизируют столб, изба, церковь и т.п., которые представляют границу между священным космосом и не священным хаосом. Люди, обитая в не священном пространстве, получают возможность общения со священным благодаря обрядам. Неоязычник, подобно человеку традиционного общества, испытывает постоянную потребность существования в полном и организованном священном мире – космосе. Она реализуется через отправление обрядов, основанных на «божественных моделях».

Исполняя обряды, человек сам играет роль божества, точное следование божественным моделям, по М. Элиаде, приводит к двум результатам:
1. Имитируя богов, человек удерживается в священном, а, следовательно, и в реальном мире; 2. Благодаря непрерывному восстановлению в настоящем примерных божественных деяний, мир освящается.

Всем своим поведением неоязычник провозглашает, что верит в Бытие, и что его участие в Бытии гарантировано ему первичным откровением, хранителем которого он является, а вся совокупность первичных откровений представлена в его мифах.

Исходя из перечисленных положений, основанных на концепции М. Элиаде, разделяемой многими неоязычниками, возможно разделить все неоязыческие обряды на три группы: обряды перехода (инициационные), обряды годового цикла (календарные) и ситуативные (окказиональные), выполняемые по случаю. Каждый из них имеет определенную структуру.

Структура славянских неоязыческих обрядов. Большинство обрядов объединены в группы и исполняются на праздниках. Поэтому можно говорить о праздниках как о системе обрядности. Обычно праздники состоят из трех основных частей: Зачина, Пира и Игрищ.

Зачином называется торжественная часть, с которой начинается каждый праздник. Во время зачина люди собираются на капище (на требище у капища) лицом к идолу (идолам). Выстроившись полумесяцем (в КСО), в две колонны: мужчины справа, женщины слева от жреца (СЕС) или другим образом, участники праздника повторяют за жрецом обрядовые слова и славления богам (Богу) и предкам. При этом (после этого) возможна передача братины с напитком. Далее жрец может окропить присутствующих водой или пивом (СЕС), или осыпать зерном [79.25]. После этого следуют жертвоприношения, во время которых хлеб с другими дарами бросаются в огонь, подносятся идолу (идолам), либо оставляются на камнях (СЕС).

На Пиру обязательно подается обрядовая еда, соответствующая тому или иному празднику. В КСО считается, что, например, на праздник Велеса запрещено употреблять говядину, а на празднике Перуна говядина обязательна и входит в «страву» (обрядовую пищу). Курица – принадлежность пира в честь Сварога и Макоши, а также неизменное блюдо славянского свадебного стола. Баранина подается на пиру в честь рождения Солнца, свинина – на всех праздниках. Такое же почетное место занимает каша – древнейшая еда славян. Кутья и кисель обязательны на поминках. Оладьи – на рожаничных праздниках, посвященных Ладе и Леле. Блины – на солнечных, как символ Солнца [77]. Ритуальные блины весной замешиваются на талой воде и пекутся во всю сковороду. В тесто добавляются греча и овёс, взбитые яйца и масло, мёд и пиво. К блинам полагается творог как символ творения мира. Первый блин посвящается предкам – за упокой. Его кладут на слуховое окошко или отдают птицам [117.19]. Используется и другая обрядовая пища в соответствии с православной народной кулинарной традицией, с учетом переложения трактовки годичных православных праздников на языческий лад (Блины – на Масленицу, печенье в виде жаворонков на Сретенье, крашенные яйца на Красную Горку и т.д.).

Вся еда для пира приносится в складчину. Часть ее приносится в жертву, остальное съедается. Не смотря на значение обрядовой пищи, обычно жесткого ее регламентирования в меню не бывает. В целом пир часто напоминает обычный пикник на природе с некоторыми особенностями обрядового характера. Люди приносят традиционную русскую (славянскую) еду: хлеб (каравай), пироги, пряники, сметану и другие молочные продукты, овощи, яйца, реже заводские консервы и консервированную пищу.

Во время еды может передаваться братина с напитком («медом», пивом, квасом или сурьей). В самом начале часть из нее выплескивается в жертву (на идола, под идола, на требник или в костер), далее ее передают «посолонь» (по направлению движения Солнца) по кругу всем участникам обряда, начиная от самого старшего (главного или жреца). Каждый произносит славления или пожелания и отпивает из братины.

В качестве напитков используются традиционные пиво и квас (иногда заводского производства), или самодельная сурья и меды. У неоязычников существуют свои рецепты приготовления этих напитков. Некоторые из них указываются даже в «Велесовой книге». В ней говорится, как Бог Ладо передает Квасуре и Богумилу тайну приготовления сурицы (сброженного на солнце меда с водой) [12.23]. А. Асов отмечает схожесть этого напитка с иранской хаомой и индийской сомой, говоря, что кроме меда в него входили коровье молоко и разные травы, в том числе и хмель [12.176]. Некоторые неоязычники сами изготовляют эти напитки и берут их с собой на обряды по 40-60 литров (Коляда). Так же готовят брагу. Воду для браги берут колодезную или ключевую. Залитый крутым кипятком настой из душистых трав и сухарей дважды заправляют мёдом и забраживают с хмелем, дрожжами и изюмом. Вина используются редко. Крепкие алкогольные напитки, не известные на древней Руси, пользуются уважением, но в обрядовой трапезе не используются: обряд надо проводить на трезвую голову, иначе легко погибнуть.

Во время еды могут вестись разговоры на религиозные и мирские темы, петься русские народные или собственного сочинения песни. По окончании пира после некоторого перерыва обычно начинаются игрища. В некоторых общинах (СЕС) они предшествуют пиру, проводимому в холодное время года в помещении.

Игрища могут быть представлены самыми разнообразными русскими народными играми и обычно приурочиваются к определенным праздникам. Так, в КСО наиболее популярны «Взятие городка», «Коняшки», «Моргалочки», «Ящер», «Ручеек» и другие [79.28-30]. Определив структуру праздничных обрядов, рассмотрим их виды и начнем с обрядов перехода.

Обряды жизненного цикла (перехода). Для неоязычника человек представляется уменьшенной моделью священного Космоса, и, подобно Космосу, он не знает смерти, есть лишь переходы из одного состояния в другое, некоторые из которых совершаются при жизни. Это посвящения и инициации. Именно через инициации традиция поддерживает преемственность своей культуры и осуществляет живую связь поколений. Эта связь происходит через обряды перехода: рождения, юности, зрелости, свадьбы и смерти. Для современных язычников особой является инициация посвящения неофита в традицию. Ее можно отождествить с переходом в зрелость. Неофит, подобно новорожденному, обладает физической сущностью, но еще не признан семьей и не принят в общину. Его задача получить новый статус. Бракосочетание – переход мужчины из социорелигиозной группы холостяков в группу глав семьи. Для смерти еще больше обрядов. Тот, кто не был похоронен по обрядам – не считается умершим. Инициация по случаю зрелости, связанная с испытаниями, имитирует смерть и воскрешение посвящаемого: он умирает для прежней жизни и возрождается в новом качестве, поэтому может присутствовать отношение к собственной смерти как к высшему посвящению и началу духовного существования. Неофита, прошедшего все испытания, посвящают в мифологическую традицию. Он получает введение в курс священной истории, мира и человечества, вводящее его в Культуру, источник которой сверхъестественен. Через культуру человек восстанавливает связь с миром богов и других сверхъестественных существ и соучаствует в их творческой эволюции. Сверхъестественный мир, где все было сотворено в первый раз, чист. Возврат в Начало – есть усилие восстановить ту мифическую ситуацию, которая была вначале, желание пережить то время, когда боги присутствовали на земле, обрести чистый, светлый мир, каким он был. Эта жажда священного (онтологическая одержимость) – главная отличительная черта архаического и неоязыческого мышления.

Рассмотрим пять видов обрядов перехода: рождения, имянаречения, юности, бракосочетания и смерти. В одних неоязыческих группах они не связаны с обязательным их исполнением в определенном возрасте, а в других существуют жесткие сроки. Так, в Инглиизме первое причастие человек проходит в девять лет, а крещения – водное, огненное и Святым Духом, в 9, 24 и 36 лет, что соответствует совершеннолетию, освящению семейного союза и очищению [73.29].

Рождение и имянаречение. В большинстве неоязыческих групп на обряды, связанные с рождением, указаний не приводится. Чаще всего это личное дело родителей. Возможны традиционные для современности «застольное» обмывание ножек с произнесением здравиц и обережных заклинаний. Для закрепления социализации новорожденного ему может быть подвешен к кроватке или на тело какой-либо оберег, выполненный из можжевельника или другого материала. При рождении сына отец может специально в его честь (и/или) для него выковать нож или меч с вручением во время юношеской возрастной инициации в 10-14 лет.

Социализация ребенка (переход в мир людей) происходит с обретением имени. Обычно принято давать не выделяющееся своей архаичностью славянские имена. Кроме паспортного может даваться и особое – языческое, определяющее желаемое поведение человека. В случае наречения во взрослом возрасте – отражающее уже имеющиеся черты характера (Буревой, Любомудр, Ярослав и т.п.)

В. Казаков в брошюре «Именослов» выступает против использования россиянами собственных имен греческого, иудейского и римского происхождения и призывает давать имена своим детям только исконно славянские. Он дает перевод на русский язык имен «иностранного» происхождения, при этом сначала приводит курьезные примеры. «Большинство (более 90%) употребляемых ныне имен не являются славянскими. Это причудливая смесь греческих, латинских и израильских кличек, прозвищ, имен и целых предложений…». Взамен он приводит небольшой список истинно славянских имен с переводом на современный русский язык [76].

Имя – это предзнаменование человека и его оберег. У А. Егорова в «Святогоре» имена берутся самостоятельно. Проводимый в клубе комплекс психофизических занятий приводит человека к пониманию своей роли в мире и осознанию себя, как личности. После этого, по его словам, приходит имя. Самоидентификация с животным – одна из степеней постижения себя – обнаружение своего зверя, времени года, дня. Цель – определить часть мироздания, с которой существует наибольшая связь у человека. В этом помогает самостоятельный выбор имени [5].

Иногда дается и третье, сакральное, имя, известное только родителям, жрецу и самому человеку. Обычно это связано с наречением новорожденных.

Рассмотрим обряд имянаречения, проводившийся на озере Разлив (Ленинградская обл.) 01.05.1998 [139]. Мужчина (отец) проходит обряд очищения – совершает омовение в озере, разжигает костер. Вокруг костра проводится круг, очерчивающий священное пространство. В него встают отец и мать с ребенком на руках. Дедушка и бабушка стоят за чертой, «своим присутствием утверждая живую связь времен и поколений». Отец произносит по наитию (т.к. «в язычестве есть гармония мира, но нет канонов») хвалу Солнцу, Ветру, Небу, Земле и Русским Богам, отдавая под их покровительство своего сына. С ребенка снимается пеленка и бросается в огонь. Ребенок освящается родниковой водой и солью (соль земли). После обряда происходят традиционные застолье и игры на природе [45.15-16]. Здесь обряд имянаречения носит скорее знаковый характер для родителей и выполняет функции оберега ребенка.

При рождении ребенка иногда зажигают свечу со словами: «Пусть твоя Душа горит ясно!» и держат огонь, пока ребенок не будет спеленат и уложен в колыбель, но перед этим его трижды погружают в воду и проносят над огнем. Вода, как и огонь, являются очистительным началом Божественного значения. Свечу оставляют догорать и по тому, как она горит, стараются угадать будущую жизнь ребенка на земле [117.23]. Однако такие обряды редки и обычно проводятся только родными без постороннего участия.

Возрастные инициации (детство – юность). Возрастные инициации более часты и связаны с определенными этапами социализации ребенка. В ТТ выделяют и предлагают реконструировать три таких этапа. Первый в 2-3 год, когда ребенка посвящают в пол: до этого он был дите, а после пострига шло разделение на мальчиков и девочек. Второе посвящение в 7 лет – переход в ученичество. Ребенок сдает экзамен на знание законов мира, как в песне «Девка семилетка». Заканчивается ученичество испытанием, после которого – свадьба: мужчина становится князем, а женщина – княгиней, хранительницей домашнего очага, вдохновительницей на подвиги своего князя.

В. Казаков (КСО) рассказывает об обряде Пострига, проводившемся польскими язычниками в июне 1988 г. Вероятно подобные обряды практикуются в КСО и Обнинской общине Триглава с некоторыми текстовыми изменениями. Обряд состоит в пострижении волос ребенка семи лет от роду в знак его перехода из-под опеки матери под опеку отца, из-под опеки божеств Лели и Полеля под власть Перуна (или Лады). Юнак в белой рубахе садится на табурет вблизи горящего огня. Старейшина открывает торжество чтением требника, подходит к вставшему посвящаемому и задает вопросы, на которые тот отвечает. В этом диалоге юнак говорит, что его отчизна добыта кровью предков и подтверждает, что он – поляк – правый Славянин, а Славянин – это язычник!

Юнак садится на табурет, старейшина берет ножницы с подноса, срезает ими пучок волос и предает их Огню. Юнак встает, старейшина объявляет, что ему дано имя и вручает свидетельство. Все поют гимн. Первым постриженного поздравляет отец, он же произносит первое слово на пиру [79.57-60].

Община «Коляда» (Москва) проводила обряд посвящения 11-летнего мальчика в юноши на Ярилин день (1998 г.) Подросток стоит перед жрецом возле костра в окружении представителей общины. Две женщины держат его за руки, третья стоит рядом. Жрец спрашивает у общинников, что должен знать и уметь юноша, и предлагает ему три испытания: на силу – символическая борьба со взрослым мужчиной; на смелость – четыре мужчины берут мальчика за руки и за ноги и несут, раскачивая к реке; и на ум и смекалку – девушки задают ему сложные вопросы самого разного плана [4]. После испытаний жрец произносит хваления богам и нарекает мальчика юношей. Весь обряд носит игровой и более символический характер, нежели реальная инициация.

Кроме посвящений и имянаречений существуют и другие обряды, проводимые специально для детей. Так в СЕС практикуются очистительные прыжки через костер. При этом мужчина (отец, родственник или жрец) прыгает или перешагивает огонь, держа ребенка на руках на волчьей шкуре, что символизирует помощь и поддержку со стороны всех взрослых в общине (всей стаи). Неудивительно, что на праздниках среди полусотни человек всегда присутствуют 5-10 детей. Кроме того, здесь существует специальная группа подростков, занимающаяся с тренером и обучающаяся выносливости и основам рукопашного боя. Подростки с удовольствием участвуют в обрядах, не отстают от взрослых в метании молота в изображение Чернобога – олицетворение зла.

Очень часто современными язычниками проводятся общественные акции, связанные с воспитанием детей. Так общиной «Вятичи» курируется центр детского народного творчества в Царицынском парке Москвы (дача А.П. Чехова), под их руководством дети принимают регулярное участие в субботниках по очистке территории парка от мусора, помогают Матери Сырой Земле. Несколько лет назад, прямо во дворе Дачи пытались установить большого идола. Однако из-за несогласия с руководства центра с открытой языческой символикой, идола убрали, но установили нового в самом парке рядом с историческими курганами вятичей.

А. Егоров с коломенским Клубом Древнерусских ратоборств «Святогор» часто проводят показательные выступления на стадионах, в школах, рассказывают о том, кто они такие, чем занимаются, что такое воинское искусство и ведическое мироощущение.

В руководимой им спортивной секции занимается около полусотни подростков, некоторые из которых специально приезжают в Коломну из Москвы, Рязани и коломенских пригородов. Занятия проводятся в виде трехразовых тренировок: бойцовская (кулачный бой), борцовская (в зале) и клубный день – исторической фехтование, стрельба из лука, совместное чаепитие. Иногда организуются специальные занятия с элементами «психогимнастики» на базе славянской культуры для развития воинской духовности. Особого акцента на ведическую культуру не делается, но, по словам А. Егорова, входящие в общину воины (взрослые мужчины) – это те, кто уже выбрал ведический путь, у кого уже сформировано ведическое мировоззрение, и он уже просто так живет. Подростки, занимающиеся в секции, участвуют в городских праздниках и театрализованных мероприятиях, удачно выступают на фестивале боевых и традиционных искусств России в Москве и других городах. Помимо этого, «Святогор» активно участвует в целом ряде общероссийских историко-культурных, спортивных, экологических программ и движений, его инструкторов постоянно приглашают для проведения занятий, организации семинаров и сборов в разные города России от Карелии до Сибири. Обо всем этом регулярно публикуются статьи в местных коломенских газетах, привлекая внимание детей и их родителей [62,63].

Особо хорошо вопрос с воспитанием детей поставлен в ТТ, организации, отрекающейся ныне от понятия «язычество», но на деле реализующей весьма архаические практики. Организаторы ТТ регулярно проводят семинары и летние слеты в разных городах России. На «Острове» на озере Чебаркуль собирается до 500-600 человек, многие из которых приезжают со своими детьми и проходят занятия в психологических группах – «мастерских». К взрослым мастерским Женских рукоделий «Писанок», «Поясов», «русского вольного боя» добавился «Молодежный троповый казачий круг», включающий мастерскую по подготовке допризывников к армии «Армия», мастерскую школы выживания «Волчатник» или «Школа Всё Наоборот», мастерская по работе с дошкольниками «Песочница». Эти мастерские являются отделениями кафедры «Детской возрастной и педагогической психологии» колледжа. Здесь дети 3-6 лет, приходя в «Школу выживания», проходят все три мастерских, получая навыки выживания в условиях двора, улицы, города, школы, леса и т.д. В рамках школы дети, уходя из мира взрослых, живут своей самостоятельной жизнью. Они делают маленькие пакости взрослым для того, чтобы люди оставались бдительными в любое время, не разбрасывали свои вещи и думали, что делают. Для девочек, занимающихся рукоделием, действует мастерская «Подворье Бабы-Яги», где они постигают секреты прядения льна, ткачества, вышивки и шитья. В 1998 г. на острове действовало три Бабы-Яги: у Младшей обучались девочки 7-11 лет, у Средней 12-15 лет, у старшей 16-23 лет (лельник, купавник, невестник).

Во время семинаров команда волчат дежурит по столовой, распространяет среди гостей газету «Тропа», их энергия направляется взрослыми в «мирное русло». Часто игры и занятия для детей придумываются спонтанно. Так, чтение взрослыми русских народных сказок вызвало в детях желание самостоятельного сочинительства. Не только на детей, но и на взрослых рассчитано издание Петербургским издательством «Тропа Троянова» серии книг «Полное собрание русских сказок». На летние выездные семинары от детей требуются медицинские справки как в спортивный лагерь, что свидетельствует о высоких санитарно-гигиенических требованиях и реальной заботе о детях организаторов.

В газете «Тропа» почти всегда уделяется место детской тематике либо их собственным публикациям, описываются народные детские игры, публикуются детские стихи, скороговорки, песни. Цикл развивающих программ для детей с использованием материалов и методик Русского Культурологического колледжа ТТ, рассчитанные на три возрастные категории 5-7лет, 7-10 лет (1-3 класс), 10-11 лет (4-6 класс).

Через гимнастику, игру, рисунок, песни, сказки и театр ТТ предлагается воспитание детей в духе самодеятельности, разумности и ответственности за свою жизнь. Их обучение способам выживания и полноценной жизни в условиях экологической и социальной напряженности, разумному поведению и общению в мире детей и взрослых. Циклом развивающих программ для детей ставятся задачи снятия эмоционального и физического напряжения, страхов через осознание и понимание, раскрытие способностей ребенка и постепенного расширения возможностей восприятия детей сообразно их возрасту.

Театральное воспитание, основанное на сопереживании и личном участии в мистериях, с 1990-х годов практикуется Общиной «ЦМ», имеющей свое хозяйство в деревне под г. Можайском в Московской области. Здесь уже 13 лет активно действует скомороший театр «Суряница», проводящий свои представления с участием местных детей. На праздники к ним собирается по несколько сотен человек из соседних деревень, причем большей частью это – дети. Язык искусства универсален и доступен всем, как и язык природы. «Суряница» выбрала свой оригинальный театральный язык. Эпические произведения преподносятся в форме, с одной стороны, восходящей к древней традиции представлений, тонко отражавшей состояние природы и людей в зависимости от времени года, с другой стороны, эта форма адекватна классической манере театра, не вступая в противоречие с русской традицией.

Таким образом, участие детей в обрядах и внутренней жизни неоязыческих общин представляется весьма активным. Их посвящение в язычество носит более знаковый и обережный характер, чем у взрослых.

Обряды посвящения для взрослых людей. Посвящение в традицию взрослого человека отличается от инициаций перехода из детства в юность. Они могут сопровождаться серьезными вопросами об основах языческого миропонимания (обычно это не практикуется ввиду отсутствия жестких канонов, отличающих язычество от религий Книги) или демонстрации и выносливости посвящаемого. При этом возможны поединки. Так, в СЕС для принятия в общину неофит участвует в нескольких состязаниях на силу и ловкость, завершающихся итоговым боем до первой крови.

Таким образом, человек показывает свое настоящее желание и способность участия в общине наравне с другими неоязычниками. В СЕС существуют и другие правила, которым необходимо обучаться несколько лет: овладеть рунами, четырнадцатью диалектами, вести особый образ жизни. Обучающийся должен взять родовое имя (фамилию) учителя, то есть войти в его род и славить его род вместе со своим. Такое посвящение в знания происходит поэтапно. [9.18].

Обычно тяжесть испытания неофита зависит от характера неоязыческой группы: чем сильнее их языческая реализация (национал – патриотические группы), тем жестче и физически тяжелей инициации посвящения. В природно-экологических группах посвящение носит более знаковый характер и сопряжено больше с личным осознанием себя язычником, чем общинным признанием.

В этнографическо-игровых группах могут использоваться элементы обеих инициационных практик. Часто (обычно в национал-патриотических группах) проводится обряд раскрещивания, заключающийся в следующем. Три жреца колдуют над христианином, ставят на колени на чурбан, посыпают солью, поливают водой, окуривают его дымом – изгоняют Христа, рвут на нем рубаху, топчут и сжигают ее с приговорами: «Прощай, жизнь старая, здрава буди жизнь новая!»

Дальше нарекают его именем по согласованию со жрецом, произносятся «Гой!» или «Сва!», нареченному дается горсть зерна для его первого жертвоприношения и ковш сурьи для поминовения предков, под чье покровительство он теперь переходит [79.63]. Чтобы стать язычником, нужно еще положить свой крестик под левую пятку на три дня. [81].

Возможны и другие обряды посвящения. Например, последователи учения В. Данилова проходят специальный «огненный обряд» посвящения в Йазычники. Желающие «восстановить личностные любовные отношения с богами» слушают ведуна, сообщающего им четыре реализующих принципа: отказ от употребления в пищу продуктов убийства, отказ от допингов, азартных игр и незаконного секса. Отдав волхву, помощнику ведуна, свои старые кантималы и четки, посвящаемый троекратно повторяет ведуну четыре принципа. Ведун вручает ему новые четки со словами: «Отныне Вы дважды рожденный» и сообщает перевод его светского прозвища, в котором содержится описание предложенной ему Богами роли во Вселенской Божественной Игре. Кроме того, сообщается новое святое прозвище, правила узнавания которого известны только ведунам. Далее совершается положение в огонь – жертвоприношение приготовленных для богов продуктов и поется мантра «Хома», повторяемая всеми построчно за ведуном. Все танцуют в «Хара-воде», перепрыгивая через огонь. По мнению И. Мочаловой «это равнозначно прохождению через планету Бога Огня, который сжигает карму и материальное тело гойа (язычника), уходящего по Млечному Путина планету Рады и Крышня [103.14-29].

Таким образом, посвящения во взрослом возрасте могут носить как характер тяжелых испытаний и сопровождаться раскещиванием, так и осуществляться безболезненно на уровне знакового ритуала. В любом случае ритуал означает уход из прежней жизни (от прежней кармы) и обретение новой: человек становится дважды рожденным с новыми целями в жизни. Подобно этому, новые цели получают и молодожены.

Свадьбы и похороны. Как уже говорилось выше, в славянском неоязычестве традиционен моногамный патриархальный вид семьи. Возможно наличие любовниц, «ладушек», но обязательна жена, родившая сына [9.15].

Часто свадьбы приурочиваются к какому-либо празднику, обычно летнему Коловороту – Купале (Инглиизм, СВ).

Бракосочетание расценивается как подражание космической иерогамии (священному браку). Свадебный ритуал обычно разрабатывается на основе фольклорно-этнографических исследований и представляется достаточно разнообразным в зависимости от творческого подхода его устроителей. Возможно похищение невесты, приготовление брачного ложа матерью жениха, выкуп невесты женихом. Венчание происходит на капище, гости и сваха осыпают невесту и жениха хмелем, зерном и монетами. В знак покровительства после венчания муж покрывал жену полой своего плаща, после чего жрец давал новобрачным отпить из чаши с медом [79.60-63].

Белый цвет одежды жениха, вероятно, символизирует его пограничное, переходное состояние из холостяков в семейную жизнь, а красны наряд невесты – ее красоту и потенциальную материнскую силу. Возможно использование невестой и белого, скорбного цвета, элементов одежды, означающих горесть ухода из родного отцовского дома под покровительство мужа и его рода.

Подобным переходом из одного состояния в другое является и погребальный обряд. Совершаться он может несколькими способами: преданием тела огню, земле (возможно в гробу), воде (сплавление на лодке) или зверям, когда тело оставляется в лесу на специальном помосте. В зависимости от принятых в общине норм, готовящийся к смерти человек может сам выбрать способ перехода в иной мир. Однако в силу сложившейся в России традиционной похоронной обрядности, контролируемой государственными органами, используется лишь кремация и захоронение в земле. Несмотря на это, в литературе, издаваемой неоязычниками, говорится о необходимости самостоятельного сжигания тела силами общины и родственников. Оговариваются размеры погребального костра – крады, сложенного в виде домовины – сруба-четырехстенка или большой лодки, ориентированной на закат солнца. Одетого в белое покойника, помещают в домовину, ногами на запад, с ним вместе кладут погребальный инвентарь и еду. Присутствующие на обряде одеты в белые одежды с головами, покрытыми покрывалами в знак скорби, произносят за жрецом обережные и сопроводительные заклинания. Столб пламени, поднявшийся над домовиной, означает, что умерший поднялся вместе с ним к Сварге. В дальнейшем над собранным в глиняный горшок прахом, накапывают сопку [79.64].

Сведений о реальном проведении такого рода обрядов получить пока не удалось, но имеется не проверенная информация со слов В. Голякова о наличии захоронении праха родичей на одной их сопок Святилища Триглава в СЕС [9]. В СЕС также идут серьезные обсуждения написания прошения к властям о создании своего места захоронения по собственному языческому обряду.

Необходимо выделить еще один вид захоронений, связанный с кончиной сильного жреца-колдуна. Перед смертью, иногда преднамеренной, он должен передать кому-либо (обычно родичам) свою силу, после этого в его могилу вбивают осиновый кол и выполняют другие обережные действия.

В СЕС есть легенда о смерти деда одного из его руководителей, захороненного в лодке, залитой до краев медом, что должно способствовать наилучшему сохранению и защите покойника.

После захоронения обычно устраивается тризна, включающая погребальный пир, специальные погребальные песни (не только траурного характера), обязательное славление предков и богов, а также состязания – поединки, обычно до первой крови.

Таким образом, погребальный обряд помогает переходу души человека в иной мир (мир Нави или Сваргу). Уничтожение тела должно способствовать невозвращению души в виде нечистой силы в мир земной, а тризна – утверждению души в мире Сварга.

Перечисленные обряды перехода способствуют изменению человеком своего статуса, отрезают связи с его прежним состоянием и утверждают новые связи, будь то вхождение в зрелость, семейная жизнь, или переход в иной мир. Однако, ввиду своей частоты, большим значением в славянском неоязычестве обладают обряды, связанные с годовым (календарным) циклом.

Обряды годового цикла (календарные). По мнению славянских неоязычников, не существует линейного течения времени. «Священное время» обратимо, двигаясь по кругу, оно является первичным мифическим временем, преобразованным в настоящее. Поэтому каждый календарный обряд (праздник) есть воспроизведение в настоящем какого-либо священного события, происходившего в мифическом прошлом, «в начале». Священное время может быть возвращено и повторено бесчисленное количество раз. Современный человек не способен к осознанному восприятию «вечного настоящего времени», поэтому его время исторично, смертно. Неоязычник становится неким жителем центра Вселенной, чье священное время неизменно возвращается к своему истоку. Он осознает себя истинным человеком лишь в той мере, в какой он походит на богов, героев мифических предков. Он формирует себя сам по божественным образцам, а образцы эти сохраняются в мифах – в историях божественных деяний. Поэтому неоязычник и себя причисляет к фактам истории, истории богов, открываемой мифами, или через миф.

Поэтому, наиболее часто практикуемая форма коллективных религиозных действий в неоязычестве – праздники, иногда понимаемые как вхождение в измененное состояние (Крина, ТТ), и совместные обряды, проводимые во всех общинах в соответствии с днями солнцестояний, равноденствий, лунными фазами, и затмениями. Дни праздников, связанных с аграрным циклом, вычисляются специально или назначаются на удобные выходные дни.

Неоязыческие обряды обычно отличаются небольшой замысловатостью для обеспечения более легкого понимания адептами и в силу отсутствия у большинства лидеров этнографического образования. Мистериальная форма проведения обрядов – праздников помогает наиболее полно влиться участникам действия в основы космогонических мифов. Детальная разработанность обрядов практически отсутствует, за исключением Инглиизма, копирующего стилистику речи, внутрихрамовое устройство и поведение прихожан в Православии.

Календарные системы. С обрядами годового цикла тесно связаны и календарные системы, в которых важно выделить две составляющие: начальную дату летосчисления и разделение года на месяцы и недели. В основе психологии поведения, и его временнóй регуляции лежат мировоззренческие установки циклизма процессов, происходящих главным образом в природе, и слабее развито осознание поступательного характера исторических процессов. Это коренится в отказе архаического человека воспринимать свое бытие как историческое. Архаические системы, отменяя конкретное время, пытаются таким образом избавиться от истории.

В отношении отправной даты отсчета календаря в разных неоязыческих группах существует свое мнение. Так, в газете СВ «Родные просторы» указываются две даты, например, 14999 и 1999. Разница в 13 тысяч лет, несоотносимая с хронологией сотворения мира (5759 г.), ибо в данном случае мир творил не еврейский бог Яхве, а более древний славянский Сварог или Род. КСО привязывает свое летосчисление к первой точной дате индийского календаря 11652 год до н.э. Приняв за точку отсчета не эту дату, а 11999 г. до н.э. «для удобства перевода дат в другие» у них 1.01.1999 г. будет соответственно 1 стужня 13999 г. [79.70], т.о. разница составляет 12 тысяч лет.

В Инглиизме летосчисление ведется от нескольких отправных дат: сотворения мира в звездном храме – 7008 (5008 г. до н.э.), от Великого похолодания 13008 (11008 г. до н.э.), от основания Асгарда Ирийского (Омска) – 106778 (4778 г. до н.э.) [133.2.85; 105.198].

Начало года также считается везде по-разному: в Инглиизме – с дня осеннего равноденствия, в Крине и многих других общинах – со дня зимнего солнцестояния (Корочуна), самого короткого дня в году. Часть язычников празднует начало года в соответствии с принятым григорианским календарем (КСО).

Сам год разделяется тоже по-разному. Обычное существует традиционное деление года на 12 месяцев и семидневные недели. Название месяцам даются исходя из древнеславянских. Здесь часто бывает путаница, ибо в разных климатических поясах разные месяцы могла носить одно название. Возможно и сочинение своих («восстановление древних») названий месяцев, как в Инглиизме. Последователи Инглиизма пользуются для жизни и Богослужений древним «Даарийским Круголетом» Числобога. Полный его цикл составляет 144 года. При этом шестнадцать лет проходят через девять стихий. Пятнадцать лет простых, по 365 дней и шестнадцатый год – Священное, которое содержит 369 дней. Каждый год состоит из 9 месяцев (три месяца Оусень, три – Зима и три – Весна). Неделя, как и год, состоит из 9 дней, разделенных на 16 часов каждый. Час содержит 144 части; часть – 1296 долей; доля – 72 мгновения; мгновение 760 мигов, а миг 160 сигов [133.2.186-194].

Иногда год делится на 13 частей. Такова календарная система «Коловорот», предлагаемая А.Г. Резунковым, руководителем общины Крина. Календарный год разбит на 52 целых семидневные недели (364 дня). Оставшиеся 1.2422 дня в году по правилам високосов, входят в понятие новогодних праздников. Это может быть один или два дня, не входящие в основную таблицу. Рабочий год начинается 1 числа в понедельник и кончается воскресеньем, которое всегда приходится на последние число года. Чтобы привязать календарь к природным периодам, началом нового года считается день зимнего солнцестояния. Год в «Коловороте» возможно разбить на 13 месяцев по 4 недели, что не удобно для квартальной отчетности, или на 4 квартала по 13 недель в каждом. Предложенная схема позволяет иметь фиксированные по дням недели праздники (кроме ориентированных на лунный календарь), что может способствовать нормализации рабочего процесса [117.8-9].

О 13 месяцах в древнеславянском календаре говорят и другие исследователи. А. Крыжанов сожалеет об изъятии христианами из славянского Зодиака тринадцатого созвездия Змееносца, покровительствовавшего России [85]. Здесь идет речь о древнеславянской астрологической школе, о которой говорит А. Асов [27.234].

А. Куликов связывает древнеславянских богов с космическим мироустройством и астрономическими наблюдениями. Он подробно анализирует связи богов со знаками Зодиака и приходит к выводу, что верхнюю космическую часть славянского пантеона составляли 6 богов. Первое место занимал Триглав, два вторых – Хорс и Велес, три третьих богиня Весны, Радгост и Дажьбог. Он также отмечает расхождение солнечного календаря относительно зодиакального, вследствие прецессионного вращения Земли, что привело к крушению культа славянского Сварога и греческого Урана [86.25-26]. Возможно с этим связано появление и тринадцатичастного Зодиака.

В отношении астрологии и астрономических исследований в славянском неоязычестве важно отметить, что они являются составной частью природосообразного языческого мышления. Так, в Газете «Родные просторы» с самых первых выпусков публикуются астрологические прогнозы, иногда в этом помогают профессиональные сотрудники Пулковской астрономической обсерватории. Например, 1999 год был назван годом Световида – четвертым годом 23 солнечного цикла и снабжен кратким аллегорическим прогнозом [59]. Анализу влияния Луны на жизненные процессы человека уделяется место и в Крине [117.112-119]. На основе полнолуний и новолуний во время нахождения Солнца в разных знаках Зодиака, А.Г. Резунков предлагает 24 лунных праздника, соответствующие аграрному славянскому календарю.

Таким образом, исходя из наблюдений за солнечным и лунными циклами, славянские неоязычники отмечают ряд праздников.

Календарные праздники. Чаще всего всеми отмечаются «макушки года» – дни равноденствий и солнцестояний, разбивающие год на четыре части. Между ними могут праздноваться сречи – праздники перехода из одного солнечного цикла (времени года) в другой. Солнечные праздники дополняются аграрными. Таким образом, праздники могут отмечаться от 4-8 раз в год, до нескольких в каждом месяце. Так, А.Белов приводит «Календарь наиболее почитаемых собственно славянских праздников (1998)» из пяти праздников (18.03 Масленица; 30.04 Радоница; 24.06 Купала; 23.07 Громовик (Перунов день); 24.12 Хорсов день). Доброслав предлагает «Вятский месяцеслов» (1998): 25.12 Коляда, День рождения Солнца; 25.03 Комоедицы, Весеннее Равноденствие (Масленица); 30.04-01.05 Красная гора, Родоница, День поминовения пращуров – покровителей Славянского Рода; 10.05 Мать Сыра Земля – именинница; 23-24.06 Купала, летнее солнцестояние; 24.09 Праздник Рода и Рожаниц, Осеннее равноденствие; 31.10-01.11 Родоница, День поминовения всех предков.

ЦМ даже издала карманные календарики на 1998 год с изображением костров и списком языческих праздников, – в каждом месяце – свой языческий праздник: 19.01 Водокрещение Рода – Сварога; 24.02 Велес; 24.03 Мокошь весенняя. Ладоденье; 22.04 Ляльник; 21.05 Майя Златовласка; 23.06 Купала; 20. 07 Перун; 28.08 Спас Всебог; 24.09 Мокошь осенняя, Овсень; 27.10 Мокриды; 21.11 Семаргл Сварожич; 24.12 Святки, Рождение Коляды. Существует большое количество вариаций названий и дат проведения праздников [73.7-8; 79.70-71; 117.113; 126.76-81; 166.8].

Анализ каждого праздника займет слишком много места. Все они основаны на фольклорно-этнографических работах исследователей XVIII-XX вв. и обычно не претерпевают кардинальных изменений, даже при внесении собственного толкования. Чаще всего отмечаются Солнечные праздники, однако, некоторыми общинами (природно-экологической направленности) учитываются и лунные. Однако коллективное их празднование бывает не регулярным, в силу занятости неоязычников в будние дни, на которые могут выпадать новолуния и полнолуния.

Таким образом, календарные праздники составляют наиболее частую и наиболее популярную форму обрядности в славянском неоязычестве. Однако встречаются и ситуативные (окказиональные), происходившие нерегулярно по какому-либо случаю.

Обряды ситуативные и очистительные. К Ситуативным (окказиональным) обрядам возможно отнести широкий спектр магических действий, выполняющих очистительное и обережное действие. В первую очередь это – различные медицинские практики, народная и лечебная магия, кроме того сюда же можно отнести и всевозможные гадания.

Медицинские практики, лечебная магия и мантика (гадания). В славянском неоязычестве широко распространены разного рода лекарские традиции. Такое лечение основывается на знахарских секретах, включающих как традиционные рациональные методы (лекарства, бани, массаж, кровопускание), так и иррациональные – ритуальные. Обрядовое лечение достигает своего успеха с помощью психотерапевтического воздействия.

Болезнь понимается как вред, причиненный людьми, духами или самим человеком, вследствие несоответствия своего образа жизни природной гармонии. У некоторых неоязычников разработана своя система взглядов на происхождение болезни. Так, в СЕС в медицинской школе «Шаг волка» применяется понятие Лес Людской в значении человека и общества. В Лесу Людском может появиться Хворь, проникающая в человеческое тело и ведущая активный (Зверь Живой) или пассивный образ жизни (Зверь Мертвый). Зверь является Добычей для Волков. Волками называются Люди-волхвы Рода Шаг Волка или энергетические потоки, оказывающие благоприятное влияние на человеческий организм. Волки изгоняют Зверя из человеческого организма и общества. Другим понятием СЕС является Белый Солнцеворот и Черный Солнцеворот, означающие соответственно созидательное и разрушительное действие внутренних процессов в организме человека или обществе. Здоровый человек или общество живут по Белому Солнцевороту. Чернобог порождает добычу (Зверя, болезнь) и начинает вращать Черный, Левый, Солнцеворот, ведя человека и общество к смерти. Задача Волков – волхвов – восстановить равновесие в организме и обществе и завести Белый Солнцеворот [47.3-4, 117.33-35].

Самым распространенным лекарским средством в славянском неоязычестве являются массаж и костоправство, секреты которых есть практически в каждой общине. В массаже используются специальные приемы. Кроме классического и точечного могут применяться медовый, скифский медово-солевой, баночный, горшковый и другие. Некоторые из них проводятся в сочетании с банными процедурами.

Звукотерапия, т.е. воздействие на организм с помощью определенных тональностей и ритма, тоже пользуется большой популярностью. Звуки голоса и музыкальных инструментов, изготовленных по древнеславянским технологиям, осуществляют настройку организма на гармоничное творческое развитие. В большинстве случаев языческие целители обретают свои «секреты» из современных книг, народной медицины и собственного мироощущения, но встречаются среди них и профессиональные дипломированные врачи.

Магия (колдовство) в славянском неоязычестве применяется обычно не очень часто. Европейские средневековые магические практики обычно отвергаются вследствие их внеприродной направленности. Неслучайно в начале своего существования в начале 1970-х гг. из Pagan Federation (Языческой Федерации) выделились представители колдовства (Witchcraft). Подобное происходит и со славянским неоязычеством. Во время языческого съезда ЕПРО в 1997 г. руководители языческих организаций Польши, Латвии, Литвы и России приняли решение, одним из положений которого было «осознание опасности увлечения оккультизмом, магией, мифотворчеством…» [152.215]. Поэтому даже апотропеическая проективная (обережная) магия используется редко и бывает связана с использованием сил Природы для оказания помощи.

Чаще используются различного рода заговоры и заклинания – совестные формулы (апеллирующие к силам Природы, Богам, духам и Предкам), которым приписывается волшебная сила и способность влиять на естественный ход событий. Гораздо более популярным является использование народных примет, большей частью заимствованных их народного православия и гаданий. Народные приметы связываются с гаданием по направлению ветра, по виду звезд, по крику птиц, по поведению животных и обычно связаны с прогнозированием синоптических явлений. Более серьезные и более точные гадания считаются одной из функций жрецов (ведунов, колдунов), профессиональных оракулов. Чаще всего в славянском неоязычестве используются гадания по расплавленному воску и олову, кидаемым в воду, по проявлениям природных явлений: по полету и крику птиц (ауспиции), по движению и разлитию воды (гидромантия) по брошенным щепкам или другим предметам, реже – по линиям руки (хиромантия), по старинным стихам (рапсодомантия), по цифрам (арифмомантия), по движению звезд и прочих небесных тел (астрология). Иногда для принятие коллективного решения применяется своеобразное «гадание» посредством бросания щепок на общем собрании. Жрец имеет возможность трактовки проведенного голосования как некоего обережного гадания. Подобное гадание, связанное с загадыванием правильности принятого решения или действенности пожелания может определяться с помощью бросания топора в изображение Чернобога. Попадание означает успех задуманного предприятия (СЕС). Однако более сильным действием чем простое гадание обладают специальные обереги.

Обереги, амулеты и очистительные обряды. Для защиты от болезней и внешнего воздействия часто используются различного рода апотропеи или обереги – предметы, знаки, действия или состояния, слово, фраза, материал или запах которых охраняют человека, животных, растения, предметы и постройки. Обычно используются обереги в виде амулетов, которые вешают на дерево, стену, носят на теле, на одежде. В качестве обережных амулетов часто используются изделия из кожи, дерева, ткани, камня, металла и прочие. Этим предметам приписывается свойство отвращать от человека несчастья и приносить удачу. Иногда они имеют родовую принадлежность, помещая человека под защиту предков. Часто защитные силы амулета зависят от материала, из которого он изготовлен и его формы. Многие амулеты считаются воплощением духов или богов. Архаические виды амулетов получают новое объяснение, наблюдается также тенденция усиления их эстетических функций: в неоязычестве они часто превращаются в украшение. Подобным украшением могут служить и талисманы – необычные природные предметы и изделия человеческих рук, снабжаемые какими-либо знаками – рунами, кириллическими текстами или сакральной символикой. Роль оберега выполняет и одежда, особенно снабженная традиционной вышивкой и сделанная из натуральных материалов.

Роль оберега выполняют и различные вербальные формулы, типа «чур меня!», и другие действия, входящие в понятие очистительных обрядов.

Очистительные обряды направлены на снятие с человека, животного или предмета духовной скверны, в своей основе они имеют понятие вербальной чистоты и возможности ее потерять. Для отражения негативного действия нечистой силы применяются следующие магические обряды:

1 – жертвоприношение, выполняемое с целью получения покровительства богов и предков;

2 – любое самоограничение, выступающее в виде своеобразного жертвования сакральным силам;

3 – очищение огнем или дымом: сюда относятся вождение хороводов вокруг костра и прыжки через него (существуют специальные очистительные обряды, связанные с проносом / раскачиванием ребенка или взрослого человека над костром), сжигание предметов, символизирующих зло, болезнь, врага и т.п.;

4 – окуривание священными растениями, благовониями;

5 – омовение – полное, частичное (рук или ног), окропление водой, благовониями или пивом;

6 – осыпание зерном, растениями или монетами;

7 – помазание животным жиром, маслом, пеплом священного костра и т.п.

Все эти действия направлены на восстановление гармонического сосуществования с миром Природы, с вызовом проявлений сакрального в обычном мире с целью получения помощи и поддержки. Большинство из указанных оберегов обладают мощным психотерапевтическим воздействием на человека, что обеспечивает максимальный положительный эффект их применения. Даже если примета или оберег из десяти случаев не сработали девять раз, на это не обращается внимание. Одного раза вполне достаточно, чтобы доказать их действенность для верующего в них человека. Поэтому защита или выздоровление часто основывается на эффекте плацебо – самовнушения результативности применяемого средства. При этом не стоит и совсем исключать возможность действенности некоторых рациональных и иррациональных обрядовых обережных действий.

Обрядовые действия. Все обряды сопровождаются широким спектром действий, выполняемых участниками. Чаще всего это простые жесты, движения, слова и фразы, повторяемые всеми участниками за жрецом (ведущим обряд), либо самостоятельно.

Адорация (жесты). Репертуар жестов и движений во время обрядов ограничивается знанием народной обрядности и умением их выполнения участниками коллективных и индивидуальных религиозных практик. Самым распространенным видом обрядовых действий является поднятие рук перед собою вверх с произнесением славлений Богам, предкам, силам Природы и т.п. Также весьма часто вставание в круг вокруг идола, жертвенника, дерева, камня или огня. Замыкание внутреннего пространства создает определенную иерофанию внутри круга, обеспечивая возможность проявления сакрального для участников обряда. Этому де способствует и движение в хороводе, усиливающее проявление положительных, созидательных сакральных сил – Белбога – при движении посолонь (по направлению хода солнца) и отрицательных, разрушительных – Чернобога – придвижении в обратную сторону. Поочередное движение хоровода то в одну, то в другую сторону может означать взывание к обеим силам и пожелания их гармонии в мире или во время конкретного обряда. Пение песен, произнесение общих фраз, слов и звуков, а также использование музыкальных инструментов, в особенности ударных, хлопанье в ладоши и топанье еще более усиливают проявления сакрального в хороводе и способствуют лучшей реализации обряда, обладая и особым психическим воздействием на участников.

Специальные жесты могут использоваться и при встрече (чаще всего это приветственное поднятие правой руки открытой ладонью к встречному) и возгласа «Свар!», который выражает понимание божественной целокупности Мира, его всеединства и означает «вместе и с Богом» [126.64] («Тезаурус»); «Ра!» (Национальный клуб древнерусских ратоборств, возглавляемый А.К. Беловым) или иным образом. По мнению В. Пальмина (КСО), «испокон веков наши славяне воины перед битвой протягивали правую руку к солнцу или смотрели на него прикладывая ладонь ребром ко лбу, тем самым отдавая честь!» [78.49]. При межличностном общении возможно употребление своего собственного «древнеславянского» языка, отдельных слов и фраз.

Существуют и другие ритуальные жесты, как, например, «Святое знамение» в Инглиизме. Для этого «три перста правой руки (большой, безымянный и малый) концами соединяются вместе в честь Великого Триглава – Сварога, Перуна и Свентовита, которые суть – Совесть, Свобода и Свет, а два перста (указательный и средний) соединяются прямыми вместе и означают Род Небесный и Ладу-Богородицу. Затем сложенные таким образом два перста полагаются сначала на чело, очи (на левое око, потом на правое око), затем на уста». Святым знамением последователи Инглиизма «освещают Святую Веру, повторяя Святую молнию Перуна освятившую жизнь Предков» [73.11].

Преклонение главы во время обращений и гимнов выражает уважение к Богам и к Предкам, в благодарность за их помощь в делах. Особо стоит выделить вербальные действия, к которым можно отнести молитвы, мантры, заговоры, заклинания, специальные песни, хваления и гимны богам.

Молитва как обращение с просьбой пожеланием или благодарностью к духам или божествам в славянском неоязычестве совершается в зависимости от ситуации. Ее действенность может быть усилена жертвоприношением, выражающимся хотя бы в возжигании огня. Дополнительный эффект молитве придает произнесение в ее начале или конце звуков, слогов, слов, в которых вкладывается усиленное сакральное значение. Таковы, например, «Ом!» или «Аум!» и другие восточные слова, используемые в группах с сильным индийско-ведическим влиянием (ЦМ). Используются и свои собственные сакральные звуки и слоги, основанные на собственном переосмыслении славянского и арийского лексического наследия: «Гой!», «Сва!», «Сварр!» и т.п. (КСО, «Тезаурус»).

Обычно время и словесная форма неоязыческих молитв не является строго определенной. Однако в некоторых неоязыческих группах, копирующих православную обрядность, может существовать жесткая регламентация исполнителей, времени исполнения, содержания молитвы и т.п. (Инглиизм). Существует общепринятое мнение неоязычников, «чем больше человек начинает придумывать огромные молитвы, тем он дальше от народной веры», однако инглинги обращаются к предкам и прославляют Богов, читая обращения, в строго регламентированное время суток и после (перед) определенными действиями (работа, сон и др.). В этом проявляется копирование православной обрядности.

Существуют и особые магические формулы – заговоры, заклинания или индуизированный их вариант – мантры. В отличие от молитв они обладают принудительным воздействием. Их произнесение обычно сочетается с обрядовыми действиями. Возможны и сочетания «молитва-заклинание», выражающееся в многократном повторении имен бога (В. Данилов и последователи). Заговоры, способные, по мнению неоязычников, влиять на естественный ход событий, обычно содержат обращения к сверхъестественным существам и основываются в большей своей части на православных народных формулах, в которых имена христианских святых заменяются на языческих богов и предков. Сила заговора заключается в их поэтическом слове, передающемся испокон веков. Их необходимо произносить правильно. Искажение формулы делает заговоры недейственными. Текст заговора необходимо хранить в тайне. Это связано с некоторой закрытостью неоязыческих культов и с необходимостью сохранения действенности заговора, который следует произносить при определенной обрядовой обстановке. Заговоры относятся к одному из видов магических действий, используемых в славянском неоязычестве, ибо предполагают некую магическую процедуру, с помощью которой происходит переход из одного состояния к другому.

Хваления и гимны богам, а также песни используются самого разного содержания и происхождения. Обычно это русские народные песни, в которые вкладывается новое, а по словам неоязычников, «древнее дохристианское» значение. Иногда общеизвестные песни добавляются редкими архаичными куплетами и словами, основанными на фольклорных источниках или придуманных самими исполнителями. Иногда используются красивые народные мелодии для собственных текстов. Так в СЕС исполняется древняя поморская песня на мотив канта петровского времени. Хотя в данном случае вопрос первичной принадлежности мелодии может быть весьма спорным. Кроме своих слов могут использоваться переводы индийских текстов или авторские, принадлежащие известным духовным учителям, например, стихи, воспевающие Огонь у Н. Рериха.

Таким образом обрядовые действия, выражающиеся в славянском неоязычестве в виде адораций и вербальных форм, имеют важное значение и являются неотъемлемой составляющей неоязыческого культа.

Приведенные формы религиозных практик славянского неоязычества, представленные обрядами перехода, календарными и ситуативными обрядами, являют собой традиционный вид для славянской (русской) обрядности. Налицо поиск архаических архетипов в ранней и поздней народной православной обрядности с попытками замены христианских мифологических и символических матриц на предполагаемые дохристианские или их частичная и полная реконструкция. В данном случае использование христианских элементов подтверждает общее одобрительное отношение к народному православию как к видоизмененному древнему ведическому (языческому) мировоззрению, высказываемое лишь отдельными представителями славянского неоязычества. Рассмотренные религиозные практики являются показателями динамики психологических состояний верующих, осуществляя компенсаторные функции перехода от состояния подавленности и неудовлетворенности к состоянию облегчения, гармонии и духовного просветления. В них происходит реальное общение верующих друг с другом. Проведение коллективных обрядов является средством сплочения религиозной группы и способом удовлетворения ее эстетических и психологических потребностей. Нередко во время религиозных практик оттачивается и конкретизируется идеологическая доктрина и обрядность славянского неоязычества.

§2. Культовые места и предметы, их обслуживание.

Виды культовых мест. В славянском неоязычестве существует весьма развитое представление о местах, где совершаются отправления культа. Оно связано с возможностью сакрального проявляться в обычном мире. Такие проявления возможны в самых разнообразных объектах природы и специально устраиваемых святилищах. Сакрализации подвергаются традиционные для славянского архаического мышления «места силы», обладающие «повышенной положительной энергетикой». К ним в первую очередь относятся различные проявления водной стихии – озера, реки, ручьи и источники. Их сила связывается с представлением об очистительном свойстве воды. Кроме очевидных свойств, стихия вода обладает рядом особенностей. Основное мистическое свойство воды – это очищение, очищение скорее духовное, чем физическое. По мнению неоязычников, очищение дает любая вода, и если просто сесть на берегу реки или озера, смотреть на воду и спокойно, без суеты высказать свои печали, беды, заботы, то непременно почувствуешь душевный покой и гармонию [117.67]. Но есть места, обычно это роднички, ручьи или колодцы, где ищут духовного и телесного освобождения от внутренней душевной тяготы и от внешних телесных повреждений. Целебными свойствами обладает талая вода, собранная на Благовещенье, Юрьева и Купальская роса. В росе купаются нагишом и собирают ее на чистую скатерть, аккуратно выжимая в берестяные фляги или ковши. По воде гадают, в воду льют свинец, воск, яичный белок и по форме смотрят будущее. Таким образом, вода используется в славянском неоязычестве также часто, как и очистительная сила огня, о чем говорилось выше.

Другими объектами природы, обладающими силой, являются священные камни, холмы и горы. Камни почитаются, прежде всего, за их величину и форму. Если камень обладает хоть каким-то намеком на антропоморфизм или зооморфизм (Конь-камень на острове Коневец Ладожского озера), если в нем присутствуют естественные углубления или отверстия, то такие камни обладают большей силой.

Почитание камней, также как и водных источников, часто связывается с легендами местного населения, бытующими вокруг них. Среди священных камней существуют и такие, которые обретают третье мифологическое толкование. Таковы два камня-чашечника в Коломенском. Москвичи сохранили старинную легенду о борьбе Георгия Победоносца со Змием. Разрубленный Змей прополз по земле, прокопав овраг, и окаменел. Голова превратилась в Гусь-камень, тело – в Девичий камень. В народы существует поверье, что эти камни обладают исцеляющей силой. Если поставить ногу в отверстие на камне и попросить об исцелении, то можно выздороветь. На Девичий камень до сих пор приходят посидеть девушки, чтобы получить здоровое потомство. В современной неоязыческой интерпретации борьба Св. Георгия со Змием должна означать борьбу Перуна с Велесом, похитившим у него коров. Отсюда и неискорененное христианством представление об исцеляющих и пренатальных свойствах каменей, ведь одной из функций Велеса является плодородие, не характерное для Змея. Подобные перекодировки архаических мифов в христианские и, далее, в неоязыческие характерны для большинства сакральных природных объектов.

Различные возвышенности (горы, камни, деревья) играют роль связующего звена между сакральным и земным мирами. Поэтому такие возвышенности обладают наибольшей силой и привлекательностью для неоязычников. Старые, отдельно стоящие деревья, кроме сакральной вертикали олицетворяют собой и Мировое дерево, соединяющее три мира- Явь, Навь и Правь. Особое значение имеет порода дерева. Дуб (иногда сосна) обладает большим мифологическим потенциалом, являясь деревом Перуна. У священного векового дуба проводятся регулярные обряды в СЕС, а дуб, отмеченный Перуном (ударом молнии), считается священным в КСО.

Существуют и особые, священные, рощи (под г. Выборгом у СЕС). Здесь сакрализации подвергается не отдельно стоящее дерево, а вся территория, обладающая особой энергетикой, усиленной количеством священных деревьев, поэтому кроме сакрализации особо выдающегося природного феномена, как места силы могут почитаться и просто красивые с эстетической точки зрения ландшафты. В таких местах часто происходят коллективные обряды. Так, например, представители общины «Крина» собираются в одном из городских парков, где проводят «экологическую медитацию», не обращая внимания на окружающих. Они молча сидят, мысленно объединяясь с отдельным деревом или всем парком и ощущая экологическую гармонию.

Святилища и их устройство. Коллективное поклонение богам и предкам может осуществляться в храмах (Инглиизм), на святилищах и капищах с установленными идолами («Коляда», «Община Трояна», Обнинск; «Род», Комсомольск-на-Амуре и др.), святых местах или местах силы (Крина и др.), на кладбищах, полях захоронений, погребальных сопках (СЕС и др.).

Специальные святилища обычно организуются в экологически чистых местах. Чаще всего они устраиваются на возвышенностях, однако, возможны варианты их размещение в лесной глуши вне досягаемости людей. Традиционным для святилища является открытое пространство вокруг него, необходимое для ощущения сопричастности в обрядах различных природных стихий – божественных проявлений. В центре святилища устанавливается доминанта. Обычно это деревянный идол – капь. Они изготовляются из цельного древесного ствола и обладают различным скульптурным совершенством и детализацией, зависящей от мастерства резчика. Средняя высота идолов около двух метров, но могут встречаться как высокие (у Крины около пяти метров), так и маленькие (у «Сатья-Веда» – около метра).

На идолах изображены лики богов, реже – руки с какими-либо персональными атрибутами – рогом изобилия, мечом, солнечной розеткой и т.п. Часто вырезаются хваления или отдельные слова, выполненные как кириллицей, так и своими собственными «древними» рунами. Могут встречаться и отдельные символы – свастики, знаки плодородия и другие орнаментальные элементы. Крайне редко встречаются идолы из других материалов, например, в КСО четырехликая капь по образцу знаменитого Збручского идола изготовлена из бетона.

Вместе с идолами встречаются и иконографические изображения богов, вырезанные на досках или написанные красками. Детальную разработку таких образов предлагают А. Асов, В. Данилов и другие авторы [26; 55; 95].

На святилищах кроме идолов имеются жертвенники (требники). Чаще всего это плоские камни, на которых совершают жертвоприношения. В СЕС это деревянная колода, около метра высотой и полуметра в диаметре.

Третьим важным элементом святилища является огнище, место для костра, иногда выполняющее роль жертвенника. Рядом с огнищем оборудуют места для сидения, чаще всего из нескольких бревен, сложенных в виде квадрата. В СЕС эти четыре бревна, носящие название Световида (представление о четырех сторонах света), выполняют роль сакрального пространства, в котором проводятся ритуальные поединки. При этом выход во время поединка за их пределы означает выход из сакрального пространства и поражение. Подобным образом сакральное пространство вокруг идола организуется и в других общинах. Однако в отличие от традиционного, оно может находиться в специально врытом в землю срубе в два-три венца, скрывающем капище (община «Сатья Веда»).

Другие элементы святилища варьируются в зависимости от сложившейся в неоязыческой группе мифологии и обрядности. Они могут быть дополнены специальными воротами, привходными священными рощами и т.п. Иногда святилища приобретают вид специальных храмов, как в Инглиизме, но это скорее исключение из языческих традиций, отвергающих искусственные закрытые помещения.

Поддерживать святилища и обеспечивать на них порядок призваны либо специально назначенные люди (иногда все участники неоязыческой группы), либо жрецы.

Жречество. Лидер неоязыческой группы, обычно ее идеолог, называется жрецом или волхвом. Он проводит обряды, за ним все повторяют необходимые действия и фразы. В неоязычестве нет рабского поклонения высшим по Духовному сану Жрецам или Священнослужителям, но есть «глубокое уважение Жрецов и почитание Древнего Знания, кои они хранят» [73.32]. Такое понятие, как рабство, хоть человеческое, хоть духовное отсутствует полностью. В жрецы посвящает обычно другой жрец, или «какой-то дедок». Иногда жрец сам себя называет (назначает) таковым. Иногда его избирают. Если его признают, то он станет волхвом, если нет, – то нет. Существует кастовый принцип жречества как особой касте [3.1]. Но, если человек умный – никто ему не запрещает даже из низших каст стать волхвом [4.1].

По названиям и функциям жречества у неоязычников обычно бывают разногласия. Каждая неоязыческая группа предлагает свои названия, вплоть до «мазаев – древнерусских жрецов» наиболее адекватна древнерусской система жречества в КСО, основанная на разработках Б.А. Рыбакова.

Люди вещие у них делятся на три группы: волхвов, потворников и баянов. Ими могут быть как мужчины, так и женщины. Волхвом может быть человек, владеющий тайной волхвования, прошедший путь посвящений от самой низшей ступени кобника и овладевший знаниями других степеней посвящения. Среди волхвов в КСО выделяются: 1) белый волхв – владыка племенного союза; 2) волхв – облакогонитель, управляющий погодой; 3) жрец, человек, имеющий право приносить жертвы богам и обязательно имеющий семью и детей, он возжигает огонь и руководит священнодействиями на праздниках; 4) ведун, наделенный даром пророчества и искусством врачевания; 5) чародей, заклинатель, знающий обряды и изготавливающий снадобья и заговоренную пищу. Волхвы обладают высшим уровнем посвящения и знания среди вещих людей. Далее идут потворники, изготовители сакральной атрибутики. К ним относятся: 1) чаровник – гадатель, знающий травы, изготовитель снадобий и обрядовых напитков; 2) обавник, читающий славления и приговоры, воздействующий на сознание и подсознание, изготовитель черт и резов; 3) хранильник – изготовитель священной утвари, оружия и снаряжения, охраняющей владельца от злых сил; 4) наузник – изготовитель наузов (узлов и мешочков, содержащих в себе заговоренные предметы, вешаемые на шею рядом с оберегом) и оберегов (изображений какого-либо предмета. Третью, самую низшую ступень посвящения составляют баяны – рассказчики и воспеватели богов. Их три вида: 1) кощунник – рассказчик кощун (сказаний о богах и древних преданий), знающий боговщину; 2) кудесник, знающий святочные игрища и гадания, бьющий в кудесы (бубны), очищающий от нечисти; 3) кобник – гадатель по полетам птиц, по простейшим приметам, и творящий коби – подражания полету птиц [79.21-24].

В данной системе нет жестких обязанностей и предписаний. Реально существуют волхвы жрецы и ведуны, остальные виды вещих людей составляют все представители общины. Некоторые из них переживают о невозможности быть жрецом в силу своего неженатого состояния [4.2].

Однако существует и сложная иерархия священнослужителей, представленная в квазирелигиозных неоязыческих церквах, таких, например, как Инглиизм. Церковью руководит Духовная Миссионерия, во главе которой стоит владеющий Древнейшей Мудростью Патер Дий – Хранитель, возглавляющий Совет Старейшин. Патер Дием может стать любой Жрец или Священнослужитель, назначенный преемником, но не моложе 21 года. Кроме того, в Инглиизме определяются следующие типы священнослужителей: 1) Священник-Инглинг – высший церковный чин; 2) храмовник, совершающий все таинства, кроме священства, все храмовые службы и занимающиеся вопросами охраны храма; 3) волхв, совершающий все таинства, кроме священства и очищения, все храмовые и внехрамовые службы; 4) странник, совершающий все таинства, кроме священства, все внехрамовые службы, проводящий просветительно-миссионерскую деятельность и помогающий волхву в праздничных храмовых богослужениях; 5) духовник, все таинства очищения и помогает при обрядах причастия, крещения и поминания. Все они носят одежды белого цвета, но внешне отличаются по цвету плащей и поясов, а храмовник должен носить меч и короткий кинжал для выполнения своих обязанностей по охране храма. Как видно иерархия священнослужителя внешне копирует христианскую. Такая жесткая структура жречества и детальное прописывание его функции в целом не характерно для неоязычества. Но при любой структурной организации неоязыческой группы задача жреца – правильное проведение обрядов и принесение жертв.

Жертвоприношения. Материальное жертвоприношение представляет собой ритуальное действие, совершаемое обычно в культовых местах или на алтарях, посредством которого человек хочет расположить к себе, умилостивить, почтить или поблагодарить за полученные блага или помощь богам душам предков и т.п.

В качестве жертв могут выступать самые различные вещи: пища и питье, в том числе и алкоголь, либо специально приготовляемые для богов и духов, либо отделяемые в виде части от обычной человеческой еды и проходящие «посвящение», предназначенные для поедания божествами или жрецами. Русские слова «жертва» и «жрец» происходят от одного корня с глаголами «жрать», «пожирать».

Наиболее часто в славянском неоязычестве в качестве жертвы выступают продукты охоты, собирательства, скотоводства, земледелия; воскурение благовонных трав; огонь; танцы и музыка; поминальные трапезы (в т.ч., тризны). Иногда происходит замена реальных жертв вотивными изображениями частей тела или другими вотивами – дарами божеству «по обету», в виде заранее оговоренной благодарности в связи с исполнением просьбы.

Кульминацией жертвоприношения является вербальное выражение пожелания или цели в молитве, установленное и правильное произнесение которой имеют значение для действенности жертвоприношения. Часть жертвенных даров в одних случаях сжигается, в других ее совместно съедают жрецы, совершающие жертвоприношение и группы лиц, участвовавшие в жертвоприношении, (Резунков) в третьих – забирают себе полностью жрецы [7.2].

Приведенные примеры представляют славянское неоязычество, как религиозную систему, обладающую развитой системой жречества, осуществляющего жертвоприношения во время коллективных и индивидуальных обрядовых действий. При этом наблюдается преемственность неоязыческой обрядности с архаическими дохристианскими славянскими культовыми отправлениями и с некоторыми элементами народного православия.

 *       *          *

 Выводы к главе 3

Таким образом, рассмотрев религиозные практики славянского неоязычества, можно сделать следующие выводы:

1. Религиозные практики в славянском неоязычестве могут быть представлены коллективными обрядами, праздниками-мистериями, семинарами, медитациями и индивидуальными культовыми отправлениями.
2. Религиозные практики могут обладать разной степенью регулярности, открытости и массовостью более 500 человек.
3. Наиболее распространенный вид обряда, праздник, состоит из трех частей: зачина, пира и игрищ.
4. В славянской неоязыческой обрядности можно выделить три типа: обряды жизненного цикла, обряды годового цикла и ситуативные.
5. Обряды жизненного цикла (рождение, имянаречение, посвящение для взрослых, возрастные обряды «детство-юность», свадьбы и похороны) связаны с изменением социального статуса человека и могут носить как характер тяжелых инициаций, так и символический характер.
6. Обряды годового цикла представлены разнообразными солнечно-лунными праздниками, часто основанными на собственных календарных системах, включающих собственное летосчисление и дробление года.
7. Ситуативные обряды выполняют очистительную и обережную роль и включают широкий спектр медицинских практик, лечебной магии, различного рода мантики и т.п., основанных на собственном понимании архаических окказиональных ритуалов.
8. Система обрядовых действий в славянском неоязычестве разработана недостаточно. Она представлена различного рода жестами и приветствиями, сопровождаемыми различными восклицаниями на древнеславянский манер.
9. К культовым сакральным местам в славянском неоязычестве относятся «места силы», обладающие повышенной положительной энергетикой. Среди этих природных объектов можно выделить различные проявления водной стихии, носящие очистительный характер, и доминанты (камни, горы, деревья), служащие связующей вертикалью для проявления сакрального мира в обыденном.
10. Неоязыческие святилища обычно организуются на возвышенностях в экологически чистых местах, однако, возможны варианты их размещение в лесу в специальном укрытии. В центре святилища устанавливается доминанта – деревянный идол (капь).
11. В славянском неоязычестве изображения богов представлены как скульптурными формами, так и разнообразной живописной иконографией.
12. Жесткая структура жречества и детальное прописывание его функции в целом не характерно для неоязычества. Основной его обязанностью является составление и проведение обрядов и жертвоприношений.
13. Рассмотренная обрядность славянского неоязычества, также, как и его идеология отличаются отсутствием детальной проработки. В их основу положены научные исследования и народные суеверия в собственной интерпретации.
14. Все выше сказанное позволяет говорить о неоязычестве как о разноплановом явлении, находящемся в стадии бурного развития, с ярко выраженными чертами становления и конкретизации своих религиозных и структурных компонентов.

____________________
Введение
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Заключение
Приложения
Библиография
____________________

Гайдуков, А.В. Идеология и практика славянского неоязычества. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Специальность 09.00.06 – философия религии / РГПУ им.А.И. Герцена. – СПб., 2000. – 165 с. (URL: http://ethna.su/biblioteka/Гайдуков-1997-2000-публикации/2000-Гайдуков-А-В-Идеология-и-практика-сла-2)

Просьба при цитировании давать корректную ссылку и уведомить автора о цитировании (a_gaidukov@mail.ru).

____________________
Публикации Гайдукова: 1997-2000; Диссертация Гайдукова
____________________